ZЭK. То есть, следствие утверждает, что эти пятеро молодых людей каким-то хитрым способом собрали, организовали и возглавили толпу численностью от пяти до пятнадцати тысяч человек?
Д.А. Примерно так. Что написано у моего подзащитного Березюка в обвинительном заключении? Написано следующее, цитирую почти дословно: что активисты "Стратегии-31" и "Другой России", которые занимаются организацией несанкционированных акций, чуть ли не специализируются на этом, они, эти активисты, на похоронах Егора Свиридова подбивали народ, чтобы этот народ шёл на Манежную площадь.
Березюк, по версии обвинения, подговорил несовершеннолетнего Илью Кубракова кричать на Манежной площади националистические лозунги. Ещё до начала событий на Манежной Березюк, якобы, дал ему мегафон — такой маленький, красный с белым, мегафон, — и дал ему полторы тысячи рублей. И Илья Кубраков, по версии следствия, на Манежной площади кричал в этот мегафон весь набор националистических и фанатских лозунгов.
Ни Березюк, ни Унчук, ни Хубаев ничего такого не кричали, им это и не вменяется в вину. Их вина, по версии следствия, состоит в том, что они, якобы, всё это затеяли, организовали. А дальше? Всё что на площади делал народ — всё валят на наших. Например, у нас по делу проходят двадцать семь потерпевших — все сотрудники ОМОНа, пострадавшие на площади, и вот эти несчастные кавказские мальчики, чьи фотографии обошли все газеты.
При этом прямо в деле говорится, что ничего плохого сами наши подзащитные не делали.
ZЭK. Хорошо, факт того, что в городе Москве 11 декабря произошли массовые беспорядки, установлен.
А доказательная база в отношении вины ваших подзащитных, какова она?
Д.А. Виновность моего подзащитного, Березюка, якобы, подтверждается показаниями Ильи Кубракова.
Илья Кубраков был арестован буквально через два дня после событий на Манежной площади. Арестован был совершенно за другое дело — его обвиняют в убийстве таджика. 27 декабря в журнале "Нью-Таймс" была опубликована статья "Поколение Путина", в которой Кубраков говорит дословно:
"Я сам не знаю, что на меня нашло, стал кричать. А вообще-то против других национальностей ничего не имею, сам наполовину азербайджанец. Нельзя попросить, чтобы мне на следственные действия еду с собой дали? А то возят целый день и не кормят, и воды конвойные не дают", — просит он начальника ИВС. Начальник дает распоряжение, и мальчишке вручают сухой паек. Первый, за несколько дней пребывания в изоляторе".
В своих показаниях Кубраков рассказывает о некоем Бороде, взрослом человеке с бородой, на роль которого следствие упорно пытается протолкнуть Березюка.
Мы попросили очную ставку с Ильёй Кубраковым — нам отказали, попросили, чтобы опознание было проведено вживую, не по фотографии — нам отказали.
ZЭK. Но ведь это очень похоже на нарушение требований УПК?
Д.А. Да, так и есть. Опознание по фотографии допускается только в том случае, если невозможно опознание живьём. А опознание живьём возможно было провести. Отказали нам с формулировкой "нет необходимости". Это произвол и нарушение УПК. Про опознание по фото я уже сказал, а очную ставку следствие обязано проводить в случае, если в показаниях свидетеля и обвиняемого есть разногласия.
Нам следствие говорит — всё правильно, нет никаких разногласий, потому что Березюк не даёт показаний.
Ну как это не даёт? Березюк говорит, что вину свою не признаёт, — это показания, и показания, которые вступают в противоречие с показаниями Кубракова.
ZЭK. Налицо абсурдность обвинения и некоторая заданность следствия? В чём дело, как вам кажется?
Д.А. Абсурдность обвинения очевидна, но мало того: 26 июля была совместная пресс-конференция зам. начальника Главного следственного управления города Москвы Яковенко и начальника уголовного розыска ГУВД города Москвы Головина, где просто напрямую говорилось что преступление на Манежной площади раскрыто, установлены виновные — такие-то такие-то, и прежде всего — Березюк.
То есть в категорической форме представителям СМИ было сказано, что виновны такие-то и такие-то лица, несмотря на то, что у нас существует презумпция невиновности, и назвать человека виновным может только суд.
Мне кажется, всё дело в том, что наши подзащитные — активные участники "Другой России", и политическая подоплёка дела очевидна — власть явно готовится к тому, чтобы инициировать судебное преследование "Другой России" с последующим признанием её экстремистской организацией.