Голос старичка стал совсем тихим, сокровенным: "Поверьте мне, молодой человек, я знаю, о чём говорю, я вижу, что и вы попались в эту ловушку, как и многие интеллигенты. Хочу вас предупредить: нет большей опасности, чем обожжение внутренним миром, внутренним царством, внутренним эго, если хотите. То, чем я так упивался, есть на самом деле величайшая гордыня и самообольщение, тупик духовный и нравственный. На самом деле кажущееся богатство внутри нас — есть пустота, которой мы пытаемся отгородиться от всей сложности, красочности истинного мира. Сейчас, после десятков лет, я могу сказать, что жизнь-то прожита впустую, бессмысленно и глупо. Я не увидел ничего, я пропустил что-то самое главное!".
Старичок откинулся на спинку скамейки, заговорил более спокойно: "Скажу больше, вся внутренняя жизнь — это хитрый трюк, подброшенный нам дьяволом, это соблазн, в который я влетел ещё в начале своего пути. В нём погрязло большинство нашей интеллигенции. Пустота — на самом деле наказание человека. Поверьте мне, все мои инфаркты и инсульты от проклятой "внутренней жизни", которая давила-давила и, в конце концов, раздавила меня. Боже, как счастливы люди, которые растворяются в объективной, физической реальности! Как счастливы грибники, рыбаки, путешественники! И как я завидую всем собирателям марок, коробок, охотникам, верным супругам и, наоборот, неверным супругам. Людям плохим или, наоборот, хорошим, кому угодно! Ибо я не стал ни тем, ни другим, ни третьим, я превратился в ничто, в пустоту. Лев Николаевич Толстой был до конца дней своих наивен, как ребёнок, он каждый день узнавал что-то новое. С утра отрицал то, что вчера утверждал, и наоборот, называл истинным то, что казалось ложным день назад. Он был живым человеком до конца своих дней и был счастлив".
Старичок вскинул руку и жестами стал усиливать свои слова: "Поверьте, вся глубина внутренней бездны есть наказание человека. Смотрите, обычный человек совершил подлость, покаялся, попросил прощения и всё! Жизнь продолжается. А я? Лет сорок назад что-нибудь натворил, и все эти сорок лет мучаюсь, каждый день меня жжёт самоповторяющийся и самовоссоздающийся факт мерзкого поступка. Это катастрофа. И это — единственный вывод из всей моей жизни. И вам, молодой человек, я хочу этот результат донести. Забудьте про свой внутренний ад! Живите, наслаждайтесь, думайте, ругайтесь, воюйте, скандальте, удивляйтесь, но не утопайте в своей внутренней бесконечности. Бегите от этого бесовского соблазна! Выбирайте жизненное многоцветие, а не псевдодуховный убогий внутренний дальтонизм!" В этот момент старичок поднял вверх указательный палец и таким жестом завершил свою речь.
Неожиданно вся весёлость слетела с его лица, он помрачнел и, не попрощавшись, резко зашагал от меня по дороге в глубину парка. Мне больше не хотелось читать журнал, я посмотрел вокруг. Птицы кругом чирикали и щебетали, шелестела падающая листва, озорно прыгали с ветки на ветку белочки. Я смотрел на удивительный окружающий меня мир, как казалось, новыми глазами.
Рекомендуем к прочтению:
Апостроф
Философ живописи
Магический неоклассицизм (вспоминая Павла Корина)
Тихий американец
Музон
Реклама
Комментарии