Что касается празднуемой (или не празднуемой) годовщины, то здесь надо помнить следующее.
Земский Собор (Совет всея земли) не был парламентом. "Избрание" Романовых в 1613 году не было "избранием" в демократическом смысле. Это было, с одной стороны, определение Царского рода, с другой — его призвание, аналогичное первому призванию — Дома Рюриковичей.
Почему не были призваны сами Рюриковичи, те же самые князья Пожарские? Дело в том, что у всех старых династий существовал древний неписаный закон (обычное право): конунг, послуживший другому конунгу, становится ярлом. Вот почему Рюриковичи после распада Орды брали в службу "царевичей"-Чингизидов. Прежний род может войти в род Царя только по женской линии. Романовы, по преданию — наследники прусского, то есть русского) царя-жреца Вейдевута (III в) и его потомка Андрея Ивановича Кобылы (XIV в.), которого именовали "кощеем", то есть "ведущим запасную лошадь для князя" (Словарь русского языка XI-XVII вв, М, 1980, с. 398). Его потомство (и наследие) вошло в Дом Рюрика — по женской линии, через Анастасию Романовну Юрьеву (1532-1560), первую жену Иоанна Грозного.
Лев Тихомиров писал: "Посредством династии единоличный носитель верховной правды становится как бы безсмертным, вечно живущим с нацией. Монархически настроенная нация поэтому всегда стремится к выработке династии, стараясь жить с одной царствующею семьей, которая передает своим членам от поколения к поколению задачу хранения народных идеалов точно так же, как они переходят от отцов к детям в самой нации. Эта династическая задача, однажды хорошо разрешенная, ясно, всем удобопонятно, исполняется затем без затруднений даже в случае физического пресечения династии, которая продолжает тогда свое преемство как бы посредством усыновления другого царственного рода… Государь в глазах монархического народа есть наследник одной и той же династии, как бы вечно бывшей с нацией. Если даже физически преемство прерывается, то идеально это не допускается, этого перерыва не признают, Династия остается во что бы то ни стало единой". И далее: "Но вот в действительности она пресеклась. И что же? Народ прямо не признает этого факта… грамота об избрании Михаила Феодоровича составлена представителями народа так, чтобы в ней было возможно меньше элемента избирательного, зависящего от народных желаний, и как можно больше преемственного, связующего царя и народ со всей прошлой историей… И вот Михаил Феодорович как бы входит в прежнюю династию… Государь является преемником всего ряда своих предшественников, он представляет весь дух Верховной власти, тысячу лет управлявшей нацией, как сами подданные представляют не свою личную волю данного поколения, но весь дух своих предков, царям служивших… Государь одновременно и обладает всей властью этого идеала, и сам ему всецело подчинен" ("Монархическая государственность", СПб, 1992, сс. 438-440).