«По мнению самих либералов, именно либерализм является логичным и легитимным завершением истории, её концом, раем земным, откуда уже некому, некуда и незачем стремиться. Эти ребята вообще живут в удивительном мире. Христос в этом мире отнюдь не Сын Божий, а обыкновенный хиппующий пацифист. За которым, конечно, признается некая »правда«, но — не более того. Никакого, что называется, руководства к действию. Шпенглер и Ницше сведены до уровня безобидных фриков — типа какого-нибудь раскрашенного флюорестцентной краской гея, танцующего у входа в кофе-шоп в славном городе Амстердаме. А пророком объявлен проворовавшийся, как позже выяснится, латиноамериканский японец, заменивший трагический »Закат Европы« на водевильный »Конец истории«.
Когда история начинает объяснять этим ребятам, что она имеет свой взгляд на свою собственную конечность, что она и начиналась в египетской тьме веков как вполне себе теократическая тирания, и, соответственно, заканчиваться будет вовсе не по сценарию, доступному IQ замечательного либерального мыслителя Джорджа Буша-младшего, — они на неё в ответ почему-то дико обижаются. И грозятся немедленно забросать бомбами».
На обложке «Войны» имеется рекомендация Михаила Леонтьева, редактора журнала «Однако», где материалы и выходили: «Колонки у Лекуха злобные, умные и провокационные. Одним словом — наш человек».
Без футбола, конечно, не обошлось. Точнее, в книге имеется глава «Не только о футболе», ибо футбол — всегда столкновение политики, экономики, государственных состояний и культурных особенностей. Мимо пройти Дмитрий просто не мог — тем более, когда возникла Манежная площадь образца 11 декабря 2010 года. Для Лекуха, что особо возмутило наших «изряднопорядочных», это не что иное, как явление того самого «гражданского общества», о котором столько лет сотрясали воздух либералы всех мастей.
Вообще хорошо видно, кого Лекух не любит: вне конкуренции здесь либеральная интеллигенция и «элита»« государств ближнего зарубежья. Навальный у него — »Интернет-тролль жирный, обыкновенный«, »десталинизатор« Михаил Федотов — безграмотный юрист, а незалежная Украина — »бессмысленный и никому, в принципе не нужный осколок когда-то великой империи«.
Несмотря на жанр, у текстов книги ощутимый, собственно, литературный бэкграунд. Да, некоторые пассажи, шутки порой ставят в тупик, но, весьма вероятно, что это поколенческий след, и именно через него их следует читать.
Лекух одновременно работает кувалдой и скальпелем. То припечатывает без шансов, то аккуратно и изящно объясняет. Без привычной оппозиционному взгляду эсхатологии и социального негатива. К неполиткорректным выводам он подходит со своей стороны: »Сознание у нашего образованного сословия, к сожалению, всё чаще и чаще заменяется эдаким уютным набором легко цепляющихся друг к другу штампов. Ну, короче: детский конструкторский набор «Лего» видели когда-нибудь? Вот и тут: берешь одну фишечку, именуемую, допустим, «ходорковский», присобачиваешь к ней ещё хрень типа «прямых выборов губернаторов», заливаешь «правами сексуальных меньшинств» и посыпаешь сверху опилками из «химкинского леса». Всё, считай, есть готовое «мировоззрение».
Лекух интригует. Успешный бизнесмен, представитель того самого «креативного класса», которому Болотная площадь и её окрестности пропела оды. Однако Лекух убеждённо ориентирован на государство, которое, по его мнению, проводит внятную и осмысленную политику, во всяком случае, внешнюю и экономическую. (Насчёт культурной или околофурсенковской Лекух иллюзий не испытывает — её либо нет, либо она откровенно провальная). С Лекухом частенько хочется поспорить, однако это тот случай, когда в искренности и патриотизме автора сомневаться не приходиться. А уж по фундаментальным основаниям никаких противоречий нет.
«Нынешние »либералы« не имеют к »примирению между красными и белыми« вообще никакого отношения: их »духовных отцов« — мелких окраинных националистов и прочих балаболов, »кадетов« и »адвокатов«, которые и втянули, по сути, Российскую Империю в смуту, за которую пришлось платить и »красной«, и »белой« кровью, — равно ненавидели обе стороны внутринационального конфликта. И, весьма охотно прислоняли к стенке. Было, знаете ли, за что. И я вообще ни разу не вижу повода, чтобы эту милую национальную традицию каким-то образом прерывать».
«На сегодняшний момент наша главная и единственная национальная идея: выживание русского народа и русского мира как единого культурного и географического сообщества в быстро меняющемся современном мире.