Выбрать главу

Выходцы из силовых структур привыкли считать бредом дежурные проповеди политруков о коммунизме, — и были потрясены, обнаружив, что те были правы: коммунизм оказался реальностью, и они попали в него!

При всей незамысловатости их деятельности основу силовой олигархии составляют люди, дававшие присягу. В какой бы бессмысленной юности это ни происходило, большинство людей помнит ее слова — и понимает, что, так или иначе, несмотря на все войны от Анголы до Афганистана, в конечном итоге они изменили ей. Будучи выходцами из обычных, а часто и неблагополучных семей, они прекрасно помнят, что именно Советская власть дала им возможность получить образование, встать в ряды привилегированных спецслужб и в их рамках окунуться в сладкий океан потребительства и мещанства.

Даже не понимая и не признаваясь в этом сами себе, они ощущают свое предательство — если и не самой страны (потому что многие из них никак не могли повлиять на ее распад), то ее идеалов, ее ценностей, ее истории. И, чтобы оправдать свое предательство, они испытывают жгучую потребность доказать его правильность, доказать свою правоту, — а для этого надо опорочить свою страны и растоптать память о ней.

На словах эти люди обычно клянутся в верности России, а часто — в приступе ностальгии — и Советскому Союзу. Но потребность в оправдании своего предательства толкает их в крестовый поход против самой память о прошлом нашей страны. Один из немногих способов переключения их внимания — перевод разговора на их зарубежную недвижимость, будь то квартирка в Болгарии, дачка в Финляндии или дом в Тоскане.

Это реальный смысл их жизни, за который они сотрут с лица земли кого угодно, — хоть человека, хоть всю Россию.

"Кто ударит тебя по правой щеке — оскверни могилу того"

Понятна и позиция Русской православной церкви (РПЦ), без устали говорящей о "безбожной" власти, преследовавшей священников. Насколько можно судить, ее иерархи прочно забыли, что взрыв ненависти к священникам после революции был народным и вызван не только большевиками, но и кадровой политикой самой церкви, с конца XIX века привлекавшей в священники огромное количество откровенных бездельников, использовавших рясу для сокрытия самых разнообразных пороков и вызывавших негодование россиян. (Великий Александр Блок вовсе не для красного словца вспоминал в своих дневниках о сельском священнике, который "портил девок").

Забыли они и о том, что именно революция сделала РПЦ независимой от государства, что во времена вожделенной для них царской "России, которую мы потеряли" Русская православная церковь прямо подчинялась Священному Синоду — департаменту Министерства юстиции и, строго говоря, была его частью.

Для меня как управленца поразительна демократичность современной РПЦ: значительная часть ее видных представителей практически игнорируют не только Социальную доктрину церкви (принятую, правда, при прошлом Патриархе), но и демонстративно уважительное отношение к достижениям советской цивилизации Патриарха Кирилла.

Эта часть при любом удобном и неудобном случае прямо, причем с обиженной агрессивностью, заявляет, что "православный человек не имеет право на социальный протест" (а если его права нарушены, он смеет только молиться), а "советскую историю нельзя считать частью русской истории". Мне пришлось выслушивать это не только от президента Медведева, России которого, оказывается, от роду всего лишь 20 лет, но и от вполне взрослого о.Александра Шумского. Как сами подобные высказывания, так и обычный для них тон производит столь глубокое впечатление, что разница между деятелями РПЦ и развращенным топ-менеджментом какой-нибудь крупной квазигосударственной корпорации начинает постепенно меркнуть…

Научиться принимать своё прошлое!

Между тем ненависть к своему прошлому разрушает настоящее, как затянувшиеся подростковые комплексы по отношению к родителям способны разрушить психику вполне взрослых людей.

Российское общество никогда не станет самостоятельным, пока не сможет понять свое прошлое, принять его (не прощая его черные станицы) и примириться с ним, пока оно будет истерически открещиваться от него, втаптывать в грязь своих родителей и бессмысленно пытаться превратить себя в манкуртов, в "адольфов, не помнящих родства".

Нам предстоит заново переосмыслить свою историю, чтобы она стала источником нашей силы и сплочения, а не слабости и разъединения. Пока этот процесс начат лишь в отношении гражданской войны, которая все чаще воспринимается как стихийная, чудовищная, но все же оптимистичная трагедия.