— Мочи моей нет… Кости ломит, и сердце болит.
— Так уж сегодня и обессилела?.. Всегда хватало же мочи!
— Когда-нибудь приходит и последний день, — отвечает она и остается в постели. Потом подзывает к себе внучонка и посылает его в контору — сказать, что номер семнадцать сегодня не придет.
— Наша бабушка сегодня не придет носить газеты, — сообщает мальчик в конторе, — она не встает с кровати.
— Больна, что ли?
— Да.
— Какой ее номер?
— Семнадцать.
Проходит две недели.
— Номер семнадцать! — раздается в конторе знакомый оклик.
Никто не отзывается. Молодой человек окликает снова. По-прежнему молчание.
— Лийзи, не слышишь разве?.. Тебя зовут, — говорит одна из газетчиц. — Сколько дней прошло, а все не знаешь своего номера.
Выходит вперед молоденькая розовощекая девушка.
— Вы вместо газетчицы номер семнадцать… О ней больше ничего не слышно, — сообщают девушке. — Хотите остаться у нас?
— Хочу, да… — обрадованно отвечает она, ведь у нее теперь будет работа.
— Итак, будете теперь номером семнадцать… Но вы не доставили вчера газету господину Н. по улице С. Он приходил жаловаться.
Девушка смущается, краснеет, не знает, что сказать.
— Постарайтесь служить так же честно, как прежний номер семнадцать, — говорит молодой господин, и девушка краснеет пуще прежнего.
— Да, не придет больше старушка, умершие не носят газет, — обронила одна из газетчиц.
— Умерла? — вопрошает молодой господин.
— В церкви вчера поминали…
— Где?
— Святого Яна.
— Я вчера был там, но что-то не припомню, не обратил внимания.
На лице у женщины появляется горькая усмешка.
— Вы, господин, ведь и не знали ее по имени… Оттого и…
— Ах да, — говорит молодой господин, — по списку она значилась под номером семнадцать.
— Все хотела, сердешная, на горести свои пожаловаться, да, видно… — начинает было женщина, но в ответ уже слышится:
— Тсс, вы мешаете своими разговорами.
И женщина — как, бывало, номер семнадцать — умолкает: жалобы мешают людям.