- Точнее сказать, зав. отделом маркетинга и рекламы.
- А-а! без разницы. Ну что там хорошо платят?
- Хорошо... платили... - ответил Лебеденко с разочарованием в голосе.
- А сейчас что?! Не платят что ли?
- Я уволился.
- Да иди ты! - воскликнул Гришин. - Что ж так?! Как можно такое хлебное место оставлять, да еще в наше трудное время?
- Меня уволили, - недовольно поморщился Лебеденко. - Жалко. Такая хорошая должность была.
- За что уволили? Проштрафился, видно.
- Попал под сокращение. Кризис. Будь он не ладен!
- И не говори! Кризис сейчас всех достал. Зато у нас демократия.
- Это уж точно. Я бы даже сказал, демократия-лайт, страна победившего олигархата, - заметил с иронией Лебеденко. - Я в одном зарубежном издании прочитал, что демократия - это не состояние, а процесс.
- Это точно про нас. У большевиков была перманентная революция, а у нас перманентная демократия, причем с постоянными выборами и перевыборами вперемешку с майданами, ну чтоб народ не расслаблялся.
- Ясное дело. Встряска, стресс, идеология, в довершение покорность масс.
- Вот увидишь, чтоб они там наверху не строили, все равно получится общество нью-застоя, - сказал Гришин. Он пристально посмотрел на Лебеденко.
- Ну... и хорошо платили в банке?
- Нормально. Больше, чем в редакции.
- Ну это понятно. Куда нам до банковских служащих.
- Вот, Петр Семенович, пришел к вам снова наниматься на работу. Примите?
- Приму. Мне хорошие работники сейчас до зарезу нужны. Тираж газеты падает, конкуренты обходят нас. Трудные времена настали, Игорь. Сложно сейчас работать, надо все время крутиться как белка в колесе, искать новые темы, сенсации... А где их взять, сенсации в нашем городе. Мы - провинция. Мы всегда писали на злободневные темы - ЖКХ, тарифы, льготный проезд в транспорте для пенсионеров, ремонт дорог, перебои с электричеством, кража цветного металла и телефонного кабеля "металлистами". Ну там еще... про спорт, культуру немного, криминальная хроника... ну еще кроссворды печатать, анекдоты, астрологический прогноз, советы садоводов... Ну, короче, ты сам знаешь все рубрики.
- Ну, это понятно.
- В общем, возьму я тебя, Игорь, на работу в редакцию, - сказал Гришин.
- Это хорошо.
- Но только без оформления, без записи в трудовой.
- Это плохо, - сказал Лебеденко.
- Ну, а что делать, Игорь, - пожал плечами Гришин. - Сейчас политика, сам знаешь, какая. Все предприятия стараются меньше платить налогов, черная бухгалтерия, неофициальное трудоустройство...
- Понятно. Я, в общем, не возражаю, Петр Семенович.
- Ну вот и ладненько. Когда сможешь приступить к работе?
- Завтра. Сегодня уже куда? Полдня прошло, - сказал Лебеденко.
- Разумно. Только завтра, Игорь, не опаздывай с утра. Я тебя знаю...
- Ну, Петр Семенович... - Лебеденко сделал обиженное лицо.
- Завтра придешь, я тебя с новыми сотрудниками познакомлю.
- Кто из старых остался?
- Не поверишь. Почти все разбежались. Одно время урезали зарплату, люди поуходили. Анна Малинкина давно ушла, ну ты знаешь. Юля Лукошина устроилась в районную газету, Якунин сейчас работает в заводской газете. Светлана Лыкова ушла опять в торговлю, открыла бутик модной одежды. Из "стариков" остались - я, корректор Лидия Павловна, бухгалтер, компьютерщик Олег, фотокор Сева Лавринец.
- А из пишущих кто сейчас?
- Сейчас работает два корреспондента. Можно сказать полтора.
- Это как?!
- Корреспондент Иван Луговой, молодой, но очень толковый парень, только что институт закончил, хорошо пишет. Он уже год в редакции работает. И вот недавно устроилась Виктория Байда, вчерашняя школьница. Подает надежды, но пока только учится. Вся основная работа лежит на мне, на Иване Луговом и на корректоре Лидии Павловне. Сильно не разгонишься. Газета выходит два раза в неделю, надо брать где-то материалы, сам понимаешь. Авторских материалов поубавилось, приходится ставить статьи из интернета и перепечатки из центральных изданий, дайджестом заполнять полосы газет. Ничего. Читатели не жалуются, информации предостаточно, тираж газеты пока держится в пределе 5 тысяч. Это меньше, чем десять лет назад, но все равно не плохо для нашего города со стотысячным населением, - сказал Гришин, он сделал недовольное лицо: - Если бы только конкуренты не отравляли жизнь, и не перебегали нам дорогу. Вот веришь, Игорь, из всех газет, а у нас в городе выходит около десятка периодических изданий, больше всего мне досаждает газета "Папарацци". У них ведь абсолютно не ведется серьезной работы, нет серьезных аналитических статей, только что подаются городские новости в сжатой форме, взятые с сайта горсовета и в разделе "Происшествия" печатаются данные, полученные в городском отделе полиции. А все остальное - "вода", фейки, газетные утки, доморощенные "сенсации", высосанные из пальца, да такие пошлые статейки про "конец света", вышедшей в прошлом номере. Одно слово, бульварная пресса, только селедку в нее заворачивать.
- Это точно...
Глава 2
Из жизни обывателей
В очередной раз сменив профессию, Игорь Лебеденко окунулся в трудовые будни редакционной работы. Он был верен себе и опоздал в первый же день работы. Он переступил порог редакции в 10.23. Игорь посмотрел на часы и понял, что опоздал, взбежав по лестнице, он стремительно направился к своему кабинету и тут совершенно неожиданно нос к носу столкнулся с редактором. Не иначе, как Гришин караулил его с утра. Завидев Лебеденко, редактор скорчил недовольную гримасу и указал рукой на часы:
- Нехорошо, Игорь. Опаздываем... в первый рабочий день.
Лебеденко пожал плечами и быстро проговорил:
- Каюсь, виноват, Петр Семенович, такого больше не повторится.
- Хотелось бы верить, но верится с трудом, зная твою натуру, Игорь.
- Я - творческий человек. Это время я потом догоню в течение дня, если надо останусь после работы.
- Я не возражаю против этого. Но ты опытный журналист, ты должен показывать пример молодым.
- Конечно, - кивнул головой Лебеденко, проклиная себя за дурацкую привычку опаздывать. Упреки редактора его сейчас безумно злили. Он был уверен в том, что опытный работник со стажем, как он, имеет право на свой личный распорядок дня. Переубедить его в этом пока никому не удавалось, где бы он не работал, впрочем, заводская дисциплина ему была не нужна, потому как Игорь Лебеденко всегда был кабинетным работником, где строгий распорядок дня не нужен.
Они вошли в кабинет, где обитали корреспонденты. Гришин посмотрел на молодых журналистов и сказал с важным видом:
- Вот, дорогие мои коллеги, хочу представить вам известного журналиста, хорошего профессионала Игоря Лебеденко. Он уже работал в нашей редакции... и вот вернулся снова. Не стесняйтесь, подходите к нему, спрашивайте, перенимайте опыт... Ну все, вы тут общайтесь, а я пошел работать, - сказал редактор и вышел из кабинета.
Иван Луговой и Виктория Байда с интересом уставились на вошедшего.
Игорь Лебеденко быстрым взглядом окинул присутствующих. Его неприятно поразило то, что за его рабочим столом слева от окна теперь сидел Иван Луговой. Это было самое лучшее место в кабинете, здесь все хорошо просматривалось, вошедший в кабинет был виден как на ладони, сразу можно было его охарактеризовать. Лебеденко пристально с иронией во взгляде посмотрел на Ивана Лугового, тот спокойно выдержал его взгляд, слегка нахмурился. "Парень не простой, - подумал про себя Лебеденко, - с ним придется договариваться. Видно, что норовистый, с характером... наверное, еще полон юношеского максимализма". Тогда Лебеденко с интересом посмотрел на молодую журналистку. Она приветливо улыбнулась. "Кажется, ее зовут Виктория Байда, - вспомнил Лебеденко. - А она ничего, очень даже хорошенькая брюнеточка. И одевается со вкусом, на ней приличный сарафан надетый, видно, что не из дешевых... и сама очень миловидная, ямочки на щечках, глазки горят... Ну это меняет дело, кажется, с ней можно найти общий язык, не то, что с этим букой, что сидит у окна за моим рабочим столом, между прочим. Надо будет со временем его выкурить с этого места".