— Бабушка, у вас кто подписывал эти бумаги, кто разрешал здесь туалеты устанавливать?
— Там все написано, вон по-русски, — явно тужась, нервно ответила из-за двери баба Клава.
— Дело в том, что мы сейчас созванивались с представителями социальной сферы, они почему-то не знают про эти туалеты ничего, — громко сказала женщина, держа одно ухо ближе к двери, как будто слушая звук льющейся струйки.
— Не знаю я, начальство приедет, с ними разговаривайте. Я здесь только работаю, — ответила баба Клава.
— А во сколько начальство приедет? У вас есть их телефоны?
— Нет, не знаю я их телефоны, — сказала баба Клава. — Вечером приедет машина, откачивать с туалетов, у них спросите, может, они знают.
— Нам тогда придется пока закрыть ваши туалеты, бабушка, до выяснения, — сказал мужчина уверенно. — Как разберемся с вопросами, тогда откроете.
Звук льющейся струйки тут же прекратился, и почти сразу же баба Клава вышла на улицу с озабоченным лицом.
— Закрывать придется? — недоуменно спросила она.
— На время, бабушка, — успокоила ее женщина. — А то там в социальной сфере еще не все на работу приехали. А те, кто на месте, никто не знает, откуда эти туалеты появились.
* * *Малахов опять выходил из подъезда с собакой, но уже не спеша и без особого энтузиазма, не ожидая скорого разрешения своей задачи. Но как только он оказался на улице, пес беспокойно заметался и присел прямо перед дверью. Доктор дернул за поводок и повел его в сторону.
— Подожди-подожди, Тузик, потерпи, — ласково говорил он ему. — Не перед дверью же это делать. Давай хоть на газон зайдем.
Но пес заскулил от натянутого поводка и, как только доктор его на секунду ослабил, опять присел в стойку для испражнения, хоть и не перед самой дверью, но прямо посредине ведущей к ней дорожки. Жильцы дома ругались, если чья-то собака оставляла свои мины прямо на асфальте. А про сами газоны и выгул на них собак давно шли недовольные разговоры о запрете или об уборке за своими питомцами. Поэтому Малахов опять потянул за поводок, уже с немного обеспокоенным видом, чтобы стянуть пса хотя бы с дорожки. Но тот жалобно заскулил и крепко вцепился когтями в асфальт, так что доктору удалось с натугой протащить его не больше полуметра.
— Ну ладно, — сдался доктор и ослабил поводок. — Давай, только быстро, пока никто не видит.
Пес сразу выгнул спину и застыл, смотря напряженно куда-то в одну точку. Доктор беспокойно смотрел по сторонам и на окна дома, чтобы никто из соседей этого не заметил. Ему повезло, вокруг никого не было. Но когда поводок в его руке натянулся, что означало окончание тузиковой процедуры и что он тянет хозяина погулять дальше, Малахов повернул к нему голову и только успел сказать.
— Все? Теперь пошли отсю…
Он оборвался на полуслове, увидев громадную кучу, которую только что оставил на асфальте Тузик. Сам пес, видимо, тоже не очень-то верил, что это все сделал он, и тоже с удивлением смотрел на кучу. Малахов, чуть вскрикнув от изумления, с расширенными глазами смотрел на это зрелище, явно не веря, что это могло произойти. Но когда неподалеку раздался голос соседской парочки, направляющейся к подъезду, доктор тут же пришел в себя и начал беспокойно забрасывать эту кучу снегом с газона. Но она была настолько огромной, что доктор сразу понял бессмысленность этой затеи и быстро потянул собаку обратно в подъезд. Как только он трясущимися от волнения руками открыл подъездный замок и заскочил внутрь вместе с собакой, молодая семейная парочка вышла на подъездную дорожку и застыла в изумлении.
— Ох ни хре-на се-бе!!! — ошарашенно произнес по слогам молодой сосед Малахова.
— Ой-е-ей, — прикрыла от удивления рот его жена.
— У нас че, слоненка кто-то завел в подъезде, а?! Ты не знаешь?! — изумленно спросил ее парень.
Она только отрицательно покачала головой, продолжая с прикрытым ртом смотреть круглыми глазами на огромную кучу Тузика.
* * *— Какую шубу, не понял? — удивленно спрашивал по телефону Петя в офисе. — Я должен шубу? Сама покупай у Люды в магазине, у нее там цены… Я должен? Я никому ниче не должен… Кому проспорил? Юльке проспорил? Кто тебе такое сказал, Света? — еще больше удивился Петя и, услышав ответ, махнул рукой и стал серьезнее. — Да не, ерунда это все. Ну да, работает. А что ж, это плохая работа, что ли? Зато вот потом, как у нас дело пойдет, вот тогда-то мы и будем покупать ей шубы даже у Люды в магазине и без всяких там споров-проспоров. Вот-вот. Ну давай, пока.
Он положил трубку и, покачав головой, сказал Толику:
— Да Юлька моя наговорила там подругам, когда те ее на работе увидели, что это из-за спора все. Нормальная ж работа, правда, Толь? Они еще все ей завидовать будут, когда мы в Европу газ продавать начнем.
— Да они ж не понимают ни хрена, — как обычно, сквозь зубы согласился Толик. — Газ — это все равно что нефть. Они все еще потом прибегут, будут проситься на работу, вот увидишь. Так что ты там сон свой, так и не дорассказал? И что, много там в ванне гамна было?
— А, да вот прямо по подбородок, — показал на себе Петя, сразу став возбужденно рассказывать. — И я такой лежу в нем, кайфую, прямо как будто грязевую ванну принимаю. Это неспроста этот сон, видать, оно еще и каким-то лечебным свойством обладает. Может, исследовать этот вопрос? Давай Малахова попросим, когда он с калогонным закончит.
— Предлагаешь еще и грязелечебницу открыть? — задумчиво спросил Толик.
— Ну, не совсем грязе, это ж дерьмо все-таки, — поправил Петя и показал пальцем в потолок. — Это ж кто-то сверху мне этот сон навил. Подсказывает, наверное. А вдруг и правда оно лечебное? Ну вот, как моча? Ей же дезинфицируют? А гамном, может, и что-то серьезнее полечить можно…
— Только как ты людям объяснять будешь, какую ванну ты им принимать предлагаешь в лечебнице? — неуверенно спросил Толик.
— А что, думаешь, у них отвращение сильное будет? — возразил Петя. — Когда мочой пользуются в целях дезинфекции, отвращения же нет. Если припечет, они еще и не такую ванну принимать будут ради здоровья. Давай подумаем на эту тему, а?
— Ну посмотрим, как Малахов закончит свою работу, то есть нашу, — нехотя согласился Толик. — Пусть исследует этот вопрос.
— Надо-надо исследовать, Толик, — тут же поддержал Петя. — А иначе, к чему бы мне еще такой сон приснился?
— А ты как будто не знаешь, к чему дерьмо снится? — удивился Толик. — К деньгам, к чему ж еще! Скоро бабок будет, значит, вот так, — он провел ладонью по подбородку. — Тебе же вот столько приснилось?
Петя утвердительно кивнул, тоже показав на подбородок и заметно повеселев.
— Ну вот, — подвел итог Толик. — Сколько гамна приснилось, столько и бабок будет. Не зря ж мы сегодня газ откачивать начинаем с первого замеса. Вот и сон в руку.
Петя мечтательно посмотрел в окно с открытым ртом и живо представил себя в ванне, полной денег. Он открыл рот и хотел что-то сказать, но в кабинет вошел, даже скорее влетел доктор Малахов и с ходу закричал:
— Эврика!!!
Петя с Толиком сразу вскочили со своих мест и уставились на доктора.
— Я нашел!!! Я создал!!! — восклицал радостно Малахов, вознося руки к потолку и смотря вверх.
— У вас все получилось, доктор?! — радостно спросил Петя, подскакивая к нему на костылях.
— Я создал это! — продолжал радостно твердить Малахов, правда, смотря уже не вверх, а на Петю и Толика. — Я создал средство для полного очищения кишечника! Теперь люди смогут быстро очиститься без всякой клизмотерапии! Все камни, все выходит!
— Ну… вместе с гамном же выходит? — на всякий случай осторожно уточнил Петя.
— Все! Все гамно из организма выходит начисто! — рубанул рукой воздух Малахов и опять повторил: — Весь кишечник очищается, как вы и просили!
— Так-так-так-так-так, — радостно затароторил Толик, подводя взволнованного доктора к креслу и усаживая его. — А в чем оно у вас получилось, средство? В таблетках?
— Нет, в каплях! — поправил Малахов. — Но хватает одной капли, и эффект… — он с чмоканием поцеловал сжатые вместе кончики пальцев, — стопроцентный!