Конечно, скептикам можно напомнить и о том, как достойно смотрелся ЦСКА в круговом турнире Лиги европейских чемпионов (вот тогда-то действительно чуть-чуть спортивного счастья не хватило, может, и к лучшему), или как армейцы буквально снесли со своего пути к финалу Кубка португальскую «Бенфику», белградский «Партизан», французский «Осер», итальянскую «Парму». Разговор об этом все равно получится скучным — у каждого болельщика еще свежи собственные воспоминания.
И все же на полуфинальных встречах с «Пармой» хотелось бы остановиться. Особенно на московском матче, проходившем на стадионе «Локомотив», когда ЦСКА одержал одну из самых красивых своих побед в турнире со счетом 3:0. Мало кто тогда из болельщиков подозревал, что итальянцы были обречены — может быть, знали об этом только Газзаев и его ближайшие помощники. И дело не в том, что «Парма» была тогда не в лучшем состоянии и, о чем трубила вся пресса, не испытывала особого желания бороться за Кубок. Находиться в двух шагах от почетнейшего европейского трофея и не бороться за него — кто же поверит в такую глупость?!
К тому времени многие забыли, что осенью 2002 года ЦСКА выбыл из борьбы за Кубок УЕФА, упустив необходимый для этого ничейный результат именно в игре с «Пармой», буквально за несколько секунд до финального свистка. Что и как говорил после этого в раздевалке Газзаев своим подопечным, можно представить. Напрасно пытались успокоить его помощники. Совсем некстати напомнили они, как немецкая «Бавария» на добавленных минутах отдала английскому клубу «Манчестер Юнайтед» фактически выигранную игру в драматическом финале Лиги европейских чемпионов.
«Запомните раз и навсегда, — произнес ледяным голосом Газзаев, — мы — не немцы, мы — русские, и ронять честь России не имеем права!»
У человека в таком состоянии слова идут только от души, и свидетельствуют они о многом. Газзаев — сын своего народа, который выше всего почитает понятия «честь» и «Родина». А приверженность осетин России имеет глубокие исторические корни.
В середине XVIII века вьгдающийся политический и государственный деятель Осетии Зураб Елиханов-Магкаев вместе со своими единомышленниками убедил осетинское общество в жизненной необходимости присоединения к России. Иначе просто нельзя было сохранить обреченные на вымирание остатки мужественного народа, загнанного в горы несметными полчищами диких завоевателей. Некоторые соседи пытались отговорить осетин от этой затеи, а против посольства, направленного в Россию, строились откровенные козни.
Существовали и другие культурно-исторические особенности осетинского народа, которые притягивали его к великому государству. Предки осетин — аланы приняли христианство раньше Киевской Руси, а аланский царь почитался в Византии наряду с русским.
После великого единения осетины всегда стремились достойно представить свой народ во всех сколько-нибудь значимых деяниях Российского государства, раскрывая свои лучшие нравственные качества, такие как верность в дружбе, добросовестное исполнение своего долга, единство слова и дела.
Родина в опасности — осетин в седле.
Осетины принимали участие в Отечественной войне 1812 года, в Крымской кампании 1853–1856 годов, в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов, в Первой мировой войне. Вот лишь некоторые свидетельства их ратной доблести. Прославленный русский генерал М. Д. Скобелев отмечал: «Вообще, поведение Осетинского дивизиона по беспримерному самоотвержению и рыцарской храбрости выше всякой похвалы». Сохранился текст телеграммы брата царя, великого князя Николая Николаевича наместнику Кавказа: «С разрешения Государя пишу тебе просьбу выслать осетин, сколько можно, с лошадьми; осетины — герои, каких мало, дай мне их побольше. Прошу выслать как можно скорее. Осетины так работали, что буду просить им Георгиевского знамени».
До Октябрьской революции в рядах царской армии верно служили своему Отечеству тридцать семь осетинских генералов.
Неувядаемой славой покрыли себя народы Северной Осетии в годы Великой Отечественной войны. Более пятисот ее уроженцев участвовали в героической обороне Брестской крепости. Сформированная во Владикавказе 165-я стрелковая дивизия приняла боевое крещение в районе города Белая Церковь, грудью став на пути фашистских полчищ, рвавшихся к столице Украины.
Установлена на железнодорожной станции Харьков мемориальная доска: «Здесь в октябре 1941 года уроженец Северной Осетии рядовой Магомет Караев подорвал мост-путепровод Большого Харькова вместе с танками и пехотой противника, совершив бессмертный подвиг».
Выдающийся советский военачальник дважды Герой Советского Союза генерал армии И. А. Плиев начал войну полковником. Под его командованием 50-я кавалерийская дивизия в тяжелые дни битвы под Москвой прорвала вражеский фронт и совершила беспримерный рейд по тылам противника, сея панику среди фашистов. Соединения Плиева участвовали в разгроме немцев под Сталинградом, прошли через самые тяжелые сражения, участвовали в освобождении Польши, Румынии, Венгрии, Австрии, Чехословакии.