Наша реакция напрямую зависит от того, с какой перспективы мы смотрим на коронавирус. Конечно, пожилая заразившаяся женщина, борющаяся за жизнь в реанимационной палате, воспринимает его совсем не так, как врач, который лечит ее, или родственник, который не может ее навестить, или пастор, который пытается ей помочь. Многие из нас постоянно думают о том, болеют ли коронавирусом, а может, уже переболели, заразны ли сейчас, были ли заразны, заразили ли кого-нибудь другого.
Мы должны разобраться с проблемой коронавируса в трех сферах — интеллектуальной, эмоциональной и духовной. Каждая из них очень важна, а решить проблемы во всех трех вместе — сложная задача для любого человека.
Всем нам хочется иметь ясное представление о проблеме, многие люди часами смотрят новые программы и перепахивают интернет в надежде найти какую-то новую информацию, которая бы объяснила, что происходит. Однако рациональный анализ вряд ли может проникнуть через поток слез. Как можно привнести смысл — или если не смысл, то, возможно, надежду — в ситуацию, с которой мы никак не можем совладать? Непростые вопросы текут нескончаемым потоком — может быть, их задаете сейчас именно вы, читатели этой книги. Почему это случилось со мной или с ними? Почему они заразились и умерли, а меня коронавирус пощадил? Что облегчит мою физическую и душевную боль? Есть ли надежда?
Наш жизненный опыт и медицинские знания учат, что боль играет важнейшую роль. Во-первых, она предупреждает об опасности. Если ваша рука окажется рядом с огнем, ваша нервная система будет посылать в мозг сигналы об опасности и вы почувствуете боль, которая заставит вас убрать руку, чтобы защитить ее от повреждения. Поэтому нельзя сказать, что боль — это всегда плохо.
Во-вторых, некоторая боль появляется, когда происходит физическое развитие. Например, люди, занимающиеся легкой атлетикой, альпинизмом или такими требующими больших физических затрат играми, как американский футбол, регби или бокс, мирятся с болью, потому что они хотят добиться результата и победить.
В-третьих, если посмотреть еще глубже, боль формирует характер. Перед лицом страданий люди учатся проявлять стойкость — и становятся людьми высшей пробы. Прав русский писатель Федор Достоевский, который устами своего героя Раскольникова высказывает такую мысль: «Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца».
Родители, как правило, об этом знают. Иногда они позволяют своему ребенку получить болезненный опыт, который, они уверены в этом, в будущем принесет ему пользу.
Не буду утверждать, что я великий эксперт по боли, но в моей жизни был такой случай. Несколько лет назад я почувствовал ужасную боль за грудиной. Я сразу понял, что это плохой знак, и поспешил в больницу. Мое состояние было настолько серьезным, что я даже попрощался со своей женой. Врачи сделали невероятное — в последнее мгновение они спасли меня от обширного инфаркта, который я наверняка не пережил бы. В каком-то смысле можно сказать, что в моем сердце произошло землетрясение.
Опыт подобного рода никого не оставляет прежним. И меня он многому научил. Он показал мне, что я смертен, что я уязвим. Сейчас я лучше понимаю, что моя жизнь — драгоценный дар, который надо хранить. С еще большим рвением я стал делать то, к чему призван.
Практически в то же самое время, как со мной случился этот сердечный приступ, у моей сестры от опухоли мозга умерла только что вышедшая замуж 22-летняя дочь. Я мог поблагодарить Бога за свое выздоровление — это я и делал. Но что я мог сказать о Боге своей сестре? И что я могу сказать о Боге тем, кто, находясь посреди коронавирусной пандемии, потерял всякую надежду на хороший исход и отчаялся?
Клайв Льюис однажды в письме написал слова, которые, я уверен, найдут отклик в сердце многих из нас:
Так трудно поверить, что мучения всего творения, которые сам Бог снизошел разделить, — необходимый элемент в процессе превращения конечных созданий (со свободной волей) в… богов[7].
Сегодняшний коронавирус мы можем считать одним из таких мучений.
Это письмо написал человек, который, когда писал его, был атеистом, а потом в середине своей жизни стал христианином и исследовал проблему боли в двух своих книгах — «Проблема боли» и «О скорби». Обе они указывают на тот факт, что наше отношение к боли и страданиям определяется нашим мировоззрением — подходом к жизни, выработанным годами, основанным на размышлениях и опыте. Этим подходом каждый из нас пользуется, когда отвечает для себя на вопросы о жизни, смерти, смысле существования. У каждого из нас он есть независимо от того, осознаем мы это или нет.
7
C. S. Lewis, Collected Letters, vol. 3 (New York, 2000), p. 520. Льюис не говорит здесь, что творение — люди — буквально станет Богом. Он пишет о том, что стать христианином, доверившись Христу, означает стать частью семьи Бога, Его сыновьями и дочерьми (см. Евангелие от Иоанна 1:12–13; 3:21).