Что же христиане отвечают на эти рассуждения? Ну, во-первых, Докинз в своем атеистическом детерминированном мире не признает существования добра и зла, он заменяет их на слепое, безжалостное безразличие, и вселенная у него получается фаталистическая. Но если добра и зла не существует, то все разговоры о том, что коронавирус — это зло, не имеют никакого смысла (хотя мне сложно представить, что Докинз на самом деле в это верит).
Во-вторых, исходя из рассуждений Докинза, у меня возникают сомнения в том, что атеистическая система верований вообще может дать рациональный ответ на проблему коронавируса. Если нет Бога, откуда у нас взялись представления о добре и зле? Разве можем мы говорить, что коронавирус и его последствия несут зло, если, по сути, все, к чему он приводит, — это перекомбинация атомов?
Федор Достоевский сказал: «Если Бога нет, то все позволено». Чтобы не было недоразумений, сразу скажу: Достоевский не утверждает, что атеист не может вести себя нравственно. Конечно же, он говорит не об этом. На самом деле атеисты могут своим высоконравственным поведением устыдить верующих — собственно говоря, это частенько случается. Христиане считают, что все люди, верят они в Бога или нет, обладают нравственностью, потому что созданы по образу Бога-творца. Поэтому все люди могут поступать нравственно. Достоевский не обвиняет атеистов в недостатке нравственных убеждений. Он смотрит глубже: если Бога нет, представления о добре и зле не могут иметь рационального основания. И рассуждения Докинза прекрасное тому доказательство.
Хотя нашей главной темой является природное, а не нравственное зло, хочу мимоходом заметить, что, по Докинзу, террористы и организаторы геноцида, например, в Камбодже или Руанде просто выполняли заложенную в них генетическую программу, как и Сталин, Гитлер, Мао Цзэдун, совершая ужасающие преступления против человечества. Если вам кажется, что убивать детей — весело, может быть, это все потому, что вы танцуете под музыку ДНК? Если это так, то никто из нас не может быть злом — люди всего лишь ошибаются. Всем нам надо просто смириться с таким положением вещей и не жаловаться. Нравственность бессмысленна.
Я думаю, эта философия нежизнеспособна. И сам Ричард Докинз тому доказательство. Он пытается показать, что добра и зла не существует, но почему же при этом он называет такие события, как, например, теракт 11 сентября, злом?[16]
Также нужно отметить, что справедливо возмущаться природным или нравственным злом можно только в том случае, если есть какие-то стандарты «добра», реально существующие и не зависящие от нас. Благодаря этому мы можем ожидать, что и другие люди поддержат нас в осуждении определенных событий и поступков. Эти стандарты трансцендентны, то есть существуют на уровне выше индивидуального мнения. Например, каждый из нас, какое бы мировоззрение ни имел, без колебаний согласится, что коронавирус — это плохо.
Но если Бога нет, а значит, и нет трансцендентных ценностей, то как же может существовать объективный стандарт хорошего? Если добра и зла не существует, исчезает концепция нравственности, а любое нравственное возмущение — абсурдно. Так называемая проблема зла — нравственного или природного — растворяется в безжалостном безразличии равнодушной материи.
Философ Ричард Тэйлор согласен:
Современный мир, в той или иной степени отказавшись от идеи божественного законодателя, попытался сохранить идею нравственного добра и зла. При этом он не подумал о том, что, упраздняя идею Бога, он также лишает себя возможности осмысливать нравственное добро и зло… Образованным людям не нужно объяснять, что на подобного рода вопросы ответы может дать только религия[17].
Фридрих Ницше, мыслитель XIX века, как никто другой понимал, что произойдет, если отказаться от библейской нравственности, которая лежит в основе западной цивилизации. Он предсказал, что смерть Бога приведет к тому, что «воля к власти» будет выражаться дарвинистически: сильный должен будет уничтожать слабого. Он писал:
Библейская заповедь «не убивай» — сущая наивность… Сама жизнь не желает знать и признавать никакой солидарности, никаких «равных прав» между живыми и вырождающимися частями организма: последние надобно вырезать — иначе весь организм погибнет[18].
Ницше презирал христианскую мораль, считал ее рабской. Он был убежден, что со смертью Бога умрет и сострадание, доброта и прощение: