Замечание относилось не к Деборе, а к одному из мужчин. Чивнинг проследил за взглядом цыганки и оцепенел от удивления. Выражение его лица напомнило Деборе Рэнделла Гонта, когда они впервые встретились, и он как будто хотел спросить, не встречались ли они раньше.
Но прежде чем Дебора смогла что-либо сказать, Чивнинг повел их всех к лошадям.
— Если мы все же хотим поставить на лошадей, — рассуждал он, — нечего отдавать деньги этим пронырам. Давайте сами условимся.
Джастин любовно оглядывал животных.
— Гнедой, — наконец решился он.
— Договорились, — ответил Чивнинг, — пятьдесят?
Джастин бросил взгляд на Изабель.
— Десять.
— А где же тогда азарт?
— Десять, — повторил Джастин.
— Мой дорогой мальчик… — Чивнинг преувеличенно вздохнул и почесал подбородок, а затем лукаво продолжил: — О, конечно, понимаю. Мисс Ричи, какое же хорошее влияние вы оказываете. Так быстро его излечить!
Джастин нахмурился.
— Если ты не хочешь ставить по десять…
— Раз мы не можем сойтись ни на чем другом, оставим так, как есть.
Пока мужчины смотрели, как лошадей готовят к старту, Изабель ласково коснулась руки Деборы.
— Я знала это, — произнесла она, — с того момента, когда мы познакомились, знала.
Когда начались скачки, Джастин вцепился в перила. Все его внимание было устремлено на гнедого, который был сначала на третьем месте, затем вырвался вперед, а потом опять оказался на четвертом. Казалось, всем своим существом Джастин хотел помочь лошади, подогнать ее…
Когда лошадь проиграла, он разжал руки, а из его горла вырвался хриплый звук.
— Чтобы вернуть потерянное, ты должен удвоить ставку, — подбивал его Чивнинг, — тогда проигрыш окупится.
— Я лучше пока подожду, — ответил Джастин.
Не веря себе, Чивнинг уставился на него.
— Мне кажется, дамам следует освежиться, — обратился Джастин к Деборе и Изабель.
В течение второй половины дня Чивнинг еще дважды пытался склонить Джастина поставить деньги, и при третьей попытке добился своего. Не были ли вообще эти скачки причиной их появления здесь?
Вновь Джастин был полностью захвачен происходящим, и когда его фаворит пришел на голову впереди всех, издал ликующий крик.
— Вы принесли мне счастье. Я знал, что так будет.
— И пока счастье улыбается, — вмешался Чивнинг, — было бы чертовски неправильно остановиться на этом. Последний заезд дня — называй сумму.
Джастин покачал головой.
— Мисс Ричи, я поражен, на самом деле, — проговорил Чивнинг, — ему хочется произвести на вас наилучшее впечатление.
И затем зло добавил:
— Как жаль, что ваш покойный зять не имел счастья попасть под ваше влияние. Вот кто действительно никогда не знал, когда надо прекратить играть.
Резко прерывая его, Джастин сказал:
— Думаю, нам следует сейчас уехать, чтобы не попасть в пробку.
Направляясь к экипажу, Дебора обернулась и увидела, что какой-то смуглолицый мужчина неподвижно стоит около того места, где они только что были, и пристально смотрит им вслед.
После ужина Джастин вывел Дебору на террасу, потом они спустились по ступенькам в сад и начали медленно прохаживаться.
— Мне кажется, вы уже не чувствуете себя здесь чужой, — произнес Джастин.
— Ни одного гостя не встречали еще с такой сердечностью, — ответила Дебора.
— Гостя? Вы здесь не гость.
Они пошли вдоль маленькой, почти высохшей речушки. Когда ее глаза привыкли к темноте, Дебора смогла различить по другую сторону силуэт развалин старинного монастыря.
— Все так высохло, что мы могли бы перейти на другую сторону, — предложила она.
— Я бы не рекомендовал этого.
Ей внезапно послышался какой-то звук вдалеке, похожий на стук копыт, но, вероятно, это было просто биение ее сердца.
— Дебора, вы знаете, о чем я хочу спросить вас.
Однако звук повторился. Это действительно были удары копыт лошадей, которые скакали в их направлении.
Не сдержавшись, Джастин выругался.
Первый из трех всадников остановился и воскликнул:
— Добрый вечер. Дышите свежим воздухом? Или ты объясняешь мисс Ричи преимущества беседки для увеселений?
Гарри Чивнинг был пьян и бессмысленно смеялся.
— Что за странная манера убивать время? — заметил Джастин.
— Да ничего странного. Пару часов приятной беседы… Может, партию в карты, как ты считаешь?.. Стаканчик?..
— Уже поздно, — возмутился Джастин.
— Нет, не поздно, и у нас ни в одном глазу. Ведь нам приходилось бодрствовать и подольше, не правда ли? Тебе, мне, нам всем.