– Последние полчаса я его не видел. Но он был вон там, за большим деревом. И почему они не хотят его привязать? Ума не приложу.
– Пратт объяснил, что в первую ночь быка привязали, но он так ревел, что не давал никому спать.
Дейв хмыкнул:
– Ну и пусть бы себе ревел.
Решив поискать быка – все лучше, чем торчать на одном месте, – я пошел вдоль забора к воротам, через которые мы въехали, когда спасали Вульфа. Да, ночка и впрямь выдалась темная. Пройдя ярдов тридцать, я посветил на пастбище, но быка не обнаружил. Я увидел его, когда миновал ворота. Он не лежал на траве, как ему, по моему мнению, подобало, а стоял, уставившись на луч фонарика. Он был огромный, как слон. Я крикнул ему: «Все в порядке, дружище. Это я, Арчи, не волнуйся!» – и с этими словами повернулся и отправился обратно.
Я считал, что скорее Цезарь начнет давать молоко, чем его похитят! Тем не менее, раз уж мне выпало дежурить до часу ночи, я решил проявлять бдительность на случай, если какой-нибудь болван все-таки решится сунуться на выпас. Умыкнуть быка можно было только через ворота, причем для этой цели лучше подходили боковые. Туда я и побрел, придерживаясь рукой за забор. Конечно, куда проще было бы пройти напрямик через пастбище. В такой темноте Цезарю вряд ли снова захочется поиграть со мной в пятнашки, но все же…
За огородом, ярдах в двухстах, виднелись освещенные окна дома. Дойдя до угла забора, я повернул налево и не успел глазом моргнуть, как очутился в зарослях шиповника. Десять минут спустя я уже проходил мимо нашей машины, по-прежнему уютно уткнувшейся в дерево. Вот наконец и ворота. Я оседлал забор и посветил на пастбище, но свет фонарика не достал до быка. И я его выключил.
Если долго живешь в деревне, то знаешь все ночные звуки. Мне же все было внове – каждый звук вызывал естественное любопытство. Сверчки и кузнечики в счет не идут, но когда что-то шуршит в траве, интересно узнать, что это такое. Что-то зашуршало на дереве, за дорогой. Зашумела листва, затем все замерло и вновь зашумело. Может быть, сова, решил я, или какой-то безобидный зверек. Луч фонарика его все равно не достанет.
Так я просидел с полчаса, когда услышал другой звук, на этот раз со стороны машины. Как будто нечто тяжелое ударилось обо что-то. Я посветил фонариком, сначала ничего не увидел, но потом разглядел за машиной белое пятно. Я хотел было крикнуть, но сдержался, погасил фонарик, спрыгнул с забора и отскочил в сторону. Могло статься, что Гернсейская лига подослала парочку отчаянных парней или сам Клайд Осгуд оказался отчаянным. Я осторожно приблизился к машине, обошел ее сзади и ухватил кого-то за плечо.
Обладатель плеча взвизгнул, дернулся и возмущенно вскрикнул:
– Эй! Больно ведь!
Я включил фонарик, разжал пальцы и отступил.
– Ради бога, – сердито сказал я, – только не говорите мне, что вас обуревают нежные чувства к Цезарю.
Закутанная в темный платок поверх светлого платья, в котором она была за ужином, Лили Роуэн встала, потирая плечо.
– Если бы я не натолкнулась на крыло вашей машины, – заявила она, – вы бы и не догадались, что я здесь, и напугались бы до смерти.
– Замечательно. И зачем вам это?
– Черт побери, вы мне вывихнули плечо.
– Я вообще зверь. Как вы сюда попали?
– Пешком. Вышла прогуляться. Я не ожидала, что так темно, думала, глаза привыкнут. У меня зрение как у кошки, но такого мрака я не припомню. Это ваше лицо? Стойте спокойно.
Она дотронулась до моей щеки. Сперва я решил, что она царапнет, но прикосновение оказалось нежным. Когда же я почувствовал, что ее пальцы начинают ласкать мое лицо, то отшатнулся:
– Не надо! Я боюсь щекотки.
Она расхохоталась:
– Я хотела удостовериться, что это ваше лицо. Вы будете завтра обедать со мной?
– Да.
– В самом деле? – В ее голосе звучало удивление.
– Конечно. Точнее, вы можете пообедать со мной. Вы мне представляетесь довольно занятной особой. Почему бы не потратить на вас немного времени? Как на игрушку, которую можно выкинуть, когда натешишься. Ни для чего иного женщины мне не нужны. Все мои помыслы сосредоточены на карьере. Моя мечта – стать полисменом.
– Боже! Значит, мы должны быть благодарны, что вы уделяете нам хоть какое-то внимание? Давайте посидим немного в машине.
– Она заперта, а ключа у меня нет. К тому же я могу заснуть, а это мне не полагается – я охраняю быка. Поэтому вам лучше уйти. Я обещал держать ухо востро.
– Чушь!
Она обогнула крыло машины, задев меня, и села на боковую подножку.
– Идите сюда и дайте мне сигарету. Клайд Осгуд потерял голову и поэтому свалял дурака. Что может случиться с быком, если здесь всего двое ворот и одни находятся возле дома, а вторые охраняете вы? К тому же сейчас вы ничем не можете способствовать своей карьере. Идите же сюда и поиграйте с одной из ваших игрушек.