«Что ж, — мрачно подумал эльф, пряча свирель, — подходящий аккомпанемент для убийцы!»
Оставаться здесь не было смысла. Замок затхло дохнул ему вслед, когда он выскочил и помчался в лес, не разбирая дороги. Ветки хлестали его по лицу, эльф спотыкался, падал, поднимался и бежал дальше. Изнуряя себя, он пытался забыть о том, кем или чем он теперь был. Слёзы бы облегчили его страдания, но вампиры не могли плакать, и он лишь стонал от бессилия.
Лес вдруг кончился, теперь он мчался по полю, поросшему высокой суховатой травой. Волосы развивались за его спиной, ветер гулко отзывался в ушах голосом князя: «Ничто не снимет проклятия!»
Камир вдруг подумал, что если умрёт ещё раз, то всё станет как прежде. Отчаянная, ничем не обоснованная, откровенно глупая мысль! Но с нею вспыхнула робкая надежда.
Впереди был обрыв, даже пропасть, откуда поднимался густой промозглый туман. Эльф остановился на самом краю, взглянул вниз. У пропасти не было дна — так бы увидел её человек. Но эльф увидел, что дно пропасти черно и каменисто. По камням текла река, бурлила на порогах, образовывала водовороты, источала белёсый дым, который и поднимался вверх. Чахлый вереск ютился по её берегам, дальше простиралась черная бесконечная долина.
Не задумываясь, эльф шагнул в эту пропасть и рухнул камнем вниз. Падение было быстрым, пронеслась мимо каменная стена обрыва, разорвался в клочья туман. Камир упал на камни спиной, услышал, но не почувствовал, как хрустнули все кости, ломаясь от этого страшного удара. Но ничего не произошло, он уже и умереть не мог. Кости с лёгким треском сложились обратно, срослись, словно и не падал он вовсе.
На веки вдруг надвинулась свинцовая тяжесть, эльф невольно закрыл глаза и неожиданно для себя погрузился в какую-то зачарованную — иначе и не скажешь — дрёму. И ему приснился сон.
Будто бы сидел он в пещере, непроницаемой для солнечного света, да только вдруг разлилось по ней золотое сияние. Он в ужасе закрылся руками, но не солнечный свет ворвался в пещеру — это вошёл Оберон, окружённый золотым сиянием. Камир никогда не видел Оберона, но сразу же понял, что это он: золотом лучились его волосы, сияли солнцем глаза — ничего более прекрасного в мире существовать не могло! И будто бы Оберон промолвил, грустно взглянув на Камира:
— Вот каков ты сейчас, эльф Камир, из рода Торра.
— То не моё было желание.
— Знаю, знаю, но умирать тебе ещё рано. Не торопись с этим.
— Будущего у меня нет, меня самого уже нет, терять мне нечего — отчего же не торопиться?
— Найдётся, быть может, ещё будущее, — возразил Оберон.
— Таким, каков я теперь, будущего я не вижу.
— Так изменись, — пожав плечами, предложил Оберон. — Чего проще!
— Как?!
— Идём со мной. — Оберон протянул ему руку. — Я покажу тебе, что ждёт тебя в грядущем…
Оберон увлёк эльфа за собой, и они окунулись в солнечный свет. Вампир в ужасе попытался отгородиться, но свет не причинил ему боли, а тепло обнял и ласково подтолкнул в самую гущу сияния.
— Видишь? — с улыбкой спросил Оберон.
— Да как же такое возможно! — изумился Камир и проснулся.
Он приподнял голову и огляделся, с разочарованием понимая, что всё ещё лежит на камнях, а в нескольких шагах от него течёт река, неприязненно взирая на него. Полная луна сияла высоко в небе, её серебряные блики терялись в тёмных речных водоворотах. Эх, были бы это солнечные блики!
Вдруг на лицо эльфа упала тень, и к нему невесть откуда спустился большой взъерошенный филин. Птица опустилась на камень, захлопала крыльями, теряя перья, и захохотала.
— Ничего смешного не вижу, — хмуро отозвался эльф, садясь. В том, что филин смеялся над ним, он не сомневался.
Филин сощурил свои жёлтые глаза:
— Действительно, это даже не смешно: вампир-самоубийца. Впрочем, я тебя предупредить хотел: тебя ищут. А найдут — так тебе не поздоровится, так что уходи из этой земли поскорее.
Эльф вскочил. Ему подумалось, что остались у князя приспешники и теперь искали его, чтобы отомстить за смерть хозяина. Филин повертел головой и указал крылом на север:
— В той стороне болото. Увидишь туман — войди в него, он унесёт тебя далеко отсюда. А дальше — как получится. И на твоём месте я бы имя сменил.
— Да, старое моё мне уже не подходит… — пробормотал Камир. — Эльфийского имени я не достоин.
— Из льда твоё имя, — не очень понятно ухнул филин и, шумно взмахнув крыльями, сгинул во тьме.
— «Из льда»? — повторил эльф, и его лицо осветилось. — В самом деле, так и назовусь. Эльф Камир мёртв, теперь есть вампир Глетчер Айс. Прав был Оберон: придётся от прошлого отказаться, раз уж его не вернуть…
Полностью отказаться, конечно же, эльф не мог. Ему всё ещё была противна мысль об убийстве, хотя это был единственный способ насытиться и выжить. Юноша, размышляя над этим, зашагал на север. Без крови ему теперь не обойтись, это верно: его и сейчас терзал ни с чем не сравнимый голод. Поблизости ни единой живой души, да и кто мог оказаться на дне пропасти, кроме потерянных душ? Живых здесь точно искать не стоило. Краем глаза вампир заметил в траве движение, метнулся туда и уже секунды спустя жадно поглощал тёплую кровь какой-то ночной неведомой твари. С человеческой кровью было не сравнить, но хотя бы силы вернулись.
Воздух скоро наполнился гнилью. «Болото», — предположил Глетчер и не ошибся. Пройдя ещё с полсотни шагов, эльф очутился перед болотом. Оно расползалось во все стороны, насколько хватало глаза. Кое-где росли камыши и тростник. С треском иногда на поверхности, затянутой вязкой зелёной жижей, появлялись и глухо стонали пузыри болотных газов, источая гниль. Кроме этого всё было тихо и мертво, ни одна живая тварь тут просто не выжила бы.
Что делать дальше, Глетчер не знал — просто стоял и смотрел на болото. Оно вдруг всколыхнулось, воздух начал сгущаться, и с болота пополз густой туман. Вспомнив слова филина, вампир шагнул в него. Туман обволок его, и эльфу послышались шелестящие голоса:
— Идём с-с-с нами, с-с-скорее!
Глетчер почувствовал, что туман бережно подхватил его, понёс куда-то, укачивая. Голова закружилась, глаза начали слипаться, будто повеяло сном. А голоса, словно почувствовав это, зашептали:
— С-с-спи, с-с-спи, с-с-спи…
Тщетно эльф пытался бороться со сном, чары тумана были сильнее, и скоро юноша крепко заснул, даже не осознав этого, а в голове всё звучали далёкие голоса, повторяющие одно только слово: «Спи!»
========== Дитя во тьме. Часть 12 ==========
Глетчер с трудом открыл глаза. Вокруг было темно и промозгло. Кажется, какая-то пещера. Он понятия не имел, который теперь час, но предполагал, что до полночи ещё порядочно. Голода он не испытывал, было время осмотреться и сообразить, что произошло и куда он попал. Он поднялся и вышел из пещеры. Местность была ему незнакома — и запахи незнакомы. В полумиле к югу светилась огоньками деревенька, окружённая лесами и горбатыми холмами. Похоже, туман занёс его невесть куда. Стоило разузнать обо всём этом поподробнее и как можно быстрее. Эльф накинул на голову капюшон, чтобы скрыть лицо, и спустился к деревне.
Здесь был праздник, судя по всему: на площади горел костёр, пиликали на скрипках музыканты, топтались в танце деревенские. Тут же вспомнился Эльфрис, и сердце наполнилось горечью.
Глетчер сжал зубы и, придерживая капюшон, подошёл к людям. Один из сидевших возле костра мужчин, седобровый и величавый, обратился к нему:
— Кто ты такой будешь, чужак?
— Я заблудился, — солгал вампир, — а сам я путешествую.
— Раздели же с нами огонь и хлеб, — пригласил его мужчина. Видно, к странникам здесь относились с почтением.
Эльф поблагодарил его, покрепче вцепился в плащ, поскольку налетел ветер и так и норовил сорвать с его головы капюшон, и подошёл к костру, останавливаясь на порядочном от него расстоянии. Пламя потрескивало, разбрасывая во тьму раскалённые искры. Вампира оно пугало.