Where Is Koba?
ГДЕ КОБА?
В понедельник утром ко мне зашёл начальник отдела.
– Хорошо, что ты не опоздал, - сказал он. – Нас с тобой вызывает Брайен. Лично.
– Когда?
– Немедленно. Поправь галстук и пошли.
Больше ничего на надо было спрашивать. Брайен О’Липшиц – президент компании, и если он вызывает немедленно, значит... Кто знает, что это может значить?
– Садитесь, - сказал Брайен, не глядя на нас. – Линда, закрой дверь и никого ко мне не пускай. Вы – Алекс, да?
Вопрос был задан мне, но при этом он почему-то посмотрел на моего начальника.
– Да, это Алекс, - подтвердил начальник.
– Прекрасно, - сказал Брайен. – Я много о вас слышал. Вы родились в России, правильно? Вы можете говорить по-русски?
– Могу, - подтвердил я.
– Ага. Русский и грузинский – это один и тот же язык?
– Не совсем, - сказал я осторожно. – То-есть совсем не один.
Президент посмотрел на меня с недоверием.
– Мне сказали, что Грузия – это часть бывшего Советского Союза. Там что, люди говорили на разных языках?
– Алекс очень умный, - вмешался мой начальник, пнув меня ногой под столом. – Он будет говорить по-грузински, если это в интересах нашей компании. Правильно, Алекс?
– Конечно, – сказал я с достоинством. – Кроме того, там в Грузии все говорят по-русски.
– Очень хорошо, - сказал Президент. – Вы выедете в Грузию завтра. Линда вам закажет билет прямо в Таллин.
– Таллин, по-моему, в Эстонии, сказал я, на всякий случай отодвигаясь от своего начальника.
– Это не одно и то же? – подозрительно спросил Президент, заглядывая в свои записи. – Да, вы правы, я немного перепутал. Не в Таллин, а в Тбилиси. Поручение это очень ответственное, но больше недели он у вас занять не должно. Вопросы есть?
– Вопросов нет, – сказал мой начальник. – Ему всё ясно.
– Если можно... – сказал я, стараясь не глядеть на песеревшее лицо начальника, –- один маленький вопрос. Какова цель моей поездки?
– Это не имеет значения, – сказал Президент. В Трансильвании вас встретит наш местный представитель Гоги. Он вас введет в курс дела.
– Он поедет со мной в Тбилиси?
Президент поморщился и снова заглянул в свои записи.
– Я имел в виду Тбилиси. Он встретит вас в Тбилиси. Счастливого пути. Если возникнут какие-нибудь осложнения, звоните лично мне.
... На пересадке в Париже я долго слонялся по аэропорту, пока, наконец, не увидел маленькую группу озабоченных людей в больших кепках с раздутыми чемоданами. Я понял, что мне с ними по пути. И точно, следуя за ними, я оказался у стойки, на которой было неприметно написано: "Georgian Airlines". Три часа спустя я приземлился в Тбилиси.
Гоги оказался невысоким лысеющим человеком средних лет со светлыми, лучистыми глазами и постоянной полу-улыбкой на губах. По-русски он говорил почти без акцента. Он отвёз меня в гостиницу и немедленно, не дав переодеться, повел обедать в небольшой ресторан, который находился на тихой боковой улице, в полу-подвале с низким сводчатым потолком.
– Понимаешь, – сказал он, сразу перейдя на Ťтыť, – у нас в Тбилиси такая проблема: никто не знает, как по-настоящему делать хинкали. Только в этом ресторане повар их делает правильно. Ты сам увидишь. Это не повар а художник! Рембрандт! Он делает двадцать пять складок на каждой хинкали! Двадцать пять!
Гоги откинулся на спинку стула, чтобы полюбоваться произведенным впечатлением.