Какая странная и неожиданная перемена. Невероятно странная! Я подошел к одному из деревьев и остановился у красноватого камня, чтобы осмотреть его. У меня перехватило дух от удивления. Это был артефакт. Осколок какого-то древнего сооружения, первоначальный вид которого я не мог даже представить. Камень казался твердым, как железо. На нем виднелись следы каких-то надписей, ставших неразборчивыми из-за эрозии. Мне никогда не встречались сообщения об этих таинственных руинах… Скорее всего, они были неземного происхождения.
Вокруг я не заметил никаких следов местной девушки, на упругой поверхности мха не сохранилось отпечатков ее ног. Охваченный волнением, я стоял и смотрел по сторонам, не зная, что делать дальше. Но видел я очень мало. Только долину длиной примерно в полмили, окруженную со всех сторон стеной тумана.
А дальше… Я не знал, что находится дальше.
Я пошел по долине, с любопытством разглядывая окружающее при странном свете, который просачивался сквозь затянутое туманом небо и не создавал никаких теней. У меня сохранялась надежда, что я обнаружу какие-нибудь инкские артефакты. Растрескавшиеся красные камни словно предупреждали об опасности. Они, как я решил, куда прочнее металла, но находятся здесь так давно, что под вредным воздействием среды превратились в бесформенные обломки. Если они имели земное происхождение, то появились еще до возникновения современного человека, а может, даже и неандертальца.
Вот ведь что странно: наш разум привык все мерять человеческими мерками. Между тем, еще не зная того, я шагал по земле, зародившейся за пределами известной нам Вселенной. На это намекали голубые деревья. И уж совсем явно об этом свидетельствовали багровые руины. Погодные условия – туман и тепло здесь, высоко в Кордильерах – наверняка были созданы искусственно. Но тогда я еще полагал, что причиной тому геологическая деформация, вулканическая активность, истечение подземных газов…
Мое поле зрение ограничивалось полумилей, не больше. Когда я продвигался вперед, туман отступал. Долина оказалась обширнее, чем мне представлялось. Она напоминала Элизиум, где тени мертвых блуждают в Саду Прозерпины. С заснеженных склонов, скрытых за туманом, стекали холодные, как смерть, ручейки, текущие по голубому мху. «Потоков сонный мир…»
По мере моего продвижения руины меняли свой вид. Красные камни по-прежнему встречались, но теперь попадались и остатки сооружений, созданные, как я решил, другой культурой.
Голубые деревья здесь росли гуще. Их стволы покрывали лианы с листвой шафранового цвета. Они сплетались в решетчатые стены, так что диковинные деревья превращались в небольшие клетушки. Когда я проходил мимо одного из них, послышался слабый лязгающий звук. Я уловил какое-то движение и обернулся, моя рука потянулась к висящему на поясе пистолету.
Из дерева-хижины появился странный объект, который остановился и уставился на меня. Я чувствовал его пристальный взгляд, хотя глаз у объекта не было!
Объект представлял собой шар из чего-то вроде полупрозрачного пластика, переливающегося всеми цветами радуги. Вел он себя, как человек, охваченный сомнением и не знающий, как поступить. Такое потрясающее подобие наводило на мысль о сознании… об интеллекте. У шара примерно четырех футов в диаметре практически не было ничего, кроме желтовато-коричневых эластичных щупальцев, которые его поддерживали, и бахромы длинных, напоминающих хлысты жгутиков, которые опоясывали то, что я назвал бы талией.
Лишенный глаз, таинственный, он разглядывал меня, и по его поверхности, сменяя друг друга, бежали переливающиеся краски. Потом он стремительно направился ко мне на трех опорных щупальцах необычным скользящим движением. Я отшатнулся и, выхватив пистолет, прицелился в него.
– Стой! – пронзительно выкрикнул я. – Стой!
Шар остановился, словно поняв мои слова или угрожающий жест. Бахрома жгутиков заколыхалась. Вспыхнули яркие разноцветные полосы. Странным образом я не мог избавиться от мысли, что он пытается что-то мне сообщить.
Внезапно он снова двинулся вперед. Я напрягся и отступил, продолжая держать его под прицелом. Когда шар остановился, мой палец застыл на спусковом крючке.
Я попятился, по-прежнему оставаясь в нервном напряжении, но существо не последовало за мной. Когда я удалился ярдов на пятьдесят, оно повернулось и скрылось в своего рода хижине, созданной в смоковнице. А я двинулся дальше, настороженно минуя деревья, но других неожиданных встреч больше не было.