Весь вечер у Ермолаевых Стас сидел, как на иголках. Ревновал. Зинку к Гришке. Тот увлекался античностью, именно альтернативной, и считал, как и Зина, что она хронологически падала на средневековье, и что Питер весь посвящён Аполлону, а христианством там и не пахнет, ни в одном дворце. Лена, жена Игоря, даже один раз подмигнула Стасу, заметив, что дискуссия об античности стала чересчур активной, и за столом есть ещё люди, которым хочется поговорить о другом, да хоть поблагодарить хозяйку за вкусный обед. Лена приготовила необыкновенный мясной рулет с пряностями, которому мог бы позавидовать профессиональный повар. Но Зина и Игорь никого не слушали. Дорвались, что называется.
— Я убеждена, что античные Боги — это инопланетяне с крутейшими технологиями, а мы результат искусственного антропогенеза.
Стас сглотнул.
— Абсолютно согласен про технологии. В храмах ступени из искусственного мрамора собирали как Лего, вставляя в пазы.
Стас и Лена переглянулись.
— Да, я видела. Ещё…
Но тут уже он не дал Зине договорить.
— Зинаида Сергеевна, если вы не прекратите с Григорием Викторовичем эту претенциозную и утомившую всех дискуссию, то я буду вынужден откланяться, — он попробовал шутя, без особого напора, но сдерживался с трудом.
— Прости, друг! — подхватил его тон Гриша, — вы попробовали наш фирменный рулетик?
— Так-то оно лучше, — кивнул Стас, не смотря на жену.
Зина встала из-за стола. Стас не то, чтобы съёжился, но насторожился.
— Я отойду на минутку. Лена, рулетик чудесный, я попробовала.
Она пошла в туалет и пробыла там дольше обычного. Вернувшись, вела себя нормально, пытаясь не показывать виду, что замечание мужа как-то её задело.
Возвращались молча. Стас держал скорость не более шестидесяти километров. Ждал, когда она вспылит, а на скорости он этого не хотел, мало ли.
— Ты, что, деревья считаешь?
— Я не хочу спешить.
До их посёлка оставалось километров десять.
— А зачем мы тогда уехали так рано?
— Надоело слушать про менад и сатиров.
— В прошлый раз у Тимофея я слушала не менее часа про виниры и импланты. Причем, мы сидели за столом. Вы на работе друг друга не видите, или у вас телефонов нет?
— Это был особый случай, Тим только приехал из Праги с конференции. И я тебя предупреждал.
— Что плохого в истории, не знаю. Мы и так редко с ними видимся.
— Ты хочешь чаще видеться с Игорем?
— Я хочу поехать в экспедицию в Турцию. Некоторые вещи надо видеть своими глазами.
— Какие вещи?
— Когда у тебя вызывает ухмылку то, чем увлечён близкий человек, то близость может превратиться в неблизость. И нажми на газ, в конце концов, — она отвернулась и больше не проронила ни слова до самого дома.
Глава 3. Мумия
Перед сном секса не было. Стас хотел было всё сгладить, постараться, нежности припустить и всё такое, но Зина отодвинулась на другой край кровати, оставив его с мыслями об экспедиции в Турцию. Этого ещё не хватало.
У них не было детей. Физически, вроде, оба были здоровы. Так бывает, когда пара сгорает от желания их заиметь, или когда женщина не хочет. Стас подозревал именно это. Метафизика, но кто сказал, что её не существует? Наука сказала? Он откладывал этот разговор с женой. Ему пришлось бы признать, что только физиология такие вещи не способна объяснить, а он не хотел в этом признаваться.
Утром они более-менее не огрызались. Она приготовила завтрак: яйца, немного лосося, свежие огурцы, авокадо, сыр, масло, тосты, кофе.
— Зю, твои огурцы самые вкусные, — попытался пошутить Стас.
— Да, я долго их выбираю, — поддакнула ему Зина, — беру только зелёные.
Перед уходом поцеловал Зину в щёку, ущипнул тихонечко за левую грудь и сказал, что будет вечером как обычно. Сел в машину и уехал. По дороге думал, что не совсем помирились, он её знал. Что-то она задумала.
На работе всё падало из рук, хотелось постоянно пить, чуть не повредил лампу над креслом, зачем-то полез её регулировать рукой, когда знал, что всё автоматическое, споткнулся в коридоре, не поздоровался с пациенткой и всё время сдерживал себя, чтобы не позвонить. Так и не позвонил. Если бы позвонил, может быть, что-то смог изменить, но рука не поднималась. Сама позвонит. Потом по дороге всё же набрал — ответа не было. Почему-то Зина не отвечала. Да, собственно, что такого уж случилось? Что за ерунда!
Предчувствие. Он с самого начала знал, в кого влюбился. В мечтательницу и фантазёрку, вопрос был только в том, насколько далеко летят её мечты, есть ли у них границы, и как бы исхитриться и привязать её за верёвочку, чтобы она не улетела в космос. Надежды возлагались на ребёнка. А пока надо быть на чеку. Он себе не представлял, как бы она вообще жила одна в этом страшном мире с двойным дном. Сначала её опекали родители, а после смерти отца, он вступил на вахту. Ей нельзя было отказать совсем уж в уме, Боже упаси! Она прекрасно разбиралась в том, что делала: сносно училась, хорошо работала в маркетинговом агентстве, правда, после свадьбы бросила эту банальную карьеру. Маркетинг и прочая эс-эм-эмщина не её. Лучше прачечую открыть.
Львица по гороскопу. Её всегда уносило в грандиозность.
А сколько она читала! Нужного и ненужного! Альтернативного и паранормального. Огромное количество статей, книг, активничала с блогерами. Стас боялся только одного: её неугомонная жажда приключений, одержимость понравившейся идеей могли привести к непредсказуемым последствиям. И отлавливать её перед тем, как она приступит к осуществлению своих грандиозных планов становилось всё труднее и труднее, потому что она набиралась опыта в своих изощрённых уловках его перехитрить. Неудачи её не пугали. Стас ждал, когда она потратит все полученные в наследство после смерти отца деньги, к которым не притрагивался, и соответственно, немного угомонится, так как обычно в таких случаях мечты становятся скромнее.
Но не тут-то было. Началась эра альтернативной истории. Сначала медленно и незаметно, но с каждым прожитым днём её одержимость становилась всё сильнее и сильнее.
Жизнь до Зины была обычна и даже скучновата, что уж там. Он много и довольно успешно работал, клиника набирала обороты, но не хватало драйва и наполненности — хотелось жить не только для себя. Хотелось любить. И небеса откликнулись.
Влетел в дом.
— Зина!
Тишина.
Включил телефон. Набрал. Услышал звонок. На столе на кухне лежал и звонил её оставленный включенный телефон. Она никому не отвечала с одиннадцати утра. Несколько незнакомых номеров и его. Сел на стул и уставился в стену. Вскочил, вбежал в спальню, открыл шкаф. Она не забрала с собой никакие вещи, во всяком случае, он не заметил, чтобы одежды стало меньше. Прошёлся по дому. Он плохо помнил её одежду, шмоток было полно, прошлогодних, новых, разве можно это всё упомнить. Вбежал в ванную комнату. Не нашёл только крем и флакон духов, который стоял с краю на полочке перед зеркалом. Или не стоял. Нет, точно вспомнить не получилось. Но женщина не может уйти без своих вещей, он же помнил, сколько мелочей она всегда брала с собой, когда они ездили в отпуск, да куда угодно.
Лег не раздеваясь на кровать. На прикроватной тумбочке заметил два лежащих тюбика помады, как будто выложенных за ненадобностью. Встал и ринулся в прихожую. Пуховик, в котором она обычно ходила, только что купленный, молочного цвета, висел на вешалке. Рядом стояла сумка. Он открыл её, нашёл паспорт, кошелёк, отдельное портмоне с банковскими карточками. Внизу стояли ботинки, одни, вторые, сапоги.