– Анфисочка! Господи! – причитала Анна Максимовна. – Зачем я тебя только взяла с собой?
Анфиса пожала плечами. Сбросив шубу, она положила ее на широкий подоконник.
– Разбилась! – Анна Максимовна засуетилась, открыла свою сумку и достала из нее зеленку, вату и бинт. Целая аптечка была у нее с собой. На немой вопрос Анфисы она, отведя глаза в сторону, сказала со вздохом:
– А вдруг найду? Может, пригодится…
Нога Анфисы была залита зеленкой и перебинтована.
Они устроились на подоконнике. Окно выходило
прямо на ангар. Где-то в глубине дома работал телевизор. Изредка были слышны голоса двух переговаривающихся охранников. Кроме них, здесь никого не было видно.
– Что же делать? – размышляла вслух Анна Максимовна. – Надо же, заперли, как в тюрьме. Где я только за этот месяц не побывала, но нигде меня не запирали. Хмурые они какие-то, недобрые. Точно, наверное, моего Антошку в складе держат.
Под напором грубой действительности Анфиса забыла про колдовские чары Романа Семеновича. Какой там космос, какое колдовство? Разве это реально? Вот то, что коленку щиплет от зеленки, – это реальность, грубая и неприятная. Единственное, что ее продолжало смущать, так это то, что ангар колдун предсказал точно.
Анна Максимовна стояла у окна, ее глаза буквально впились в ангар. Как будто через его железную броню она пыталась разглядеть, нет ли там ее сына. Анфиса вздохнула. Ее сердце снова сжалось от сострадания к ней. Поймав на себе Анфисин взгляд и как бы догадавшись о ее мыслях, Анна Максимовна вновь начала рассуждать:
– Нет, Роман Семенович надежный человек. Раз он сказал, значит, все верно. Я пока не проверю, жить не смогу… Что они со мной, со старухой, сделают? А вот тебя надо как-то выручать. Ты уйти должна.
– Никуда я без вас не уйду, – отрезала Анфиса.
Прошло с четверть часа. Никто не приходил.
И в душу Анфисы змейкой пополз страх. Зачем их заперли? Чего ждут?.. А если колдун прав и Антон где-то здесь? Вот тогда влипли они по-крупному.
Значит, охранники – обычные бандиты. И две беспомощные женщины в их лапах. Главное, ведь никто не знает, что они здесь. Почему никто? А Роман Семенович! – ухватилась, как утопающий за соломинку, Анфиса, но тут же ее отпустила. – А ему что, он денежки свои получил с несчастной матери и забыл… Теперь он голову тем двум старым кошелкам морочит, женское начало в них пробуждает, чтобы от старости умирать приятнее было…
– А колдун, он что, тоже на «Скорой» работал? – поинтересовалась Анфиса, вспомнив, что Антона Роман Семенович знал по совместной работе.
– Нет, что ты! – произнесла Анна Максимовна. –Антон последнее время в медицинском центре врачевал. Он фитотерапией занялся.
-Чем?
– Ну, травами лечебными людей лечил. Это нас раньше таблетками травили, а теперь вновь к старым травяным рецептам народ возвращается. К Антоше в очередь записывались. Он у меня мальчик талантливый…
Она вздохнула судорожно, но тут же взяла себя в руки.
– У Романа' Семеновича иногда подрабатывал, – продолжила она. – Составы всякие травяные ему готовил для врачевания. Роман Семенович не только же колдует, но и лечит…
Анна Максимовна замолчала, думая о чем-то своем. Так они и просидели на подоконнике почти три часа. Анфиса успела передумать все дурные мысли, завести себя так, что голова разболелась, потом успокоиться, успела в душе разозлиться на Анну
Максимовну и даже пропавшего Антона, из-за которых все эти неприятности, успела тут же раскаяться и отругать себя за бесчувственность. Успела мысленно похоронить себя, подумать, как отнесется к ее исчезновению муж. Потом заверила себя, что все это чепуха. И теперь сидела и пялилась в окно, решив – будь что будет.
Территория склада как вымерла. На ней никто не появлялся…
Неожиданно увидев движение, Анфиса вздрогнула. Ей показалось, что из-за ангара появился медведь. Огромная груда шерсти.
– Тьфу, кавказец, – прошептала она.
Действительно, не медведь это был, а здоровенная кавказская овчарка, весьма похожая на косолапого. Пес, вызывающе зевая, встряхнулся и, проваливаясь в снег, пошел к дому.
Хлопнула дверь, из дома кто-то вышел на крыльцо. Анфиса попыталась увидеть вышедшего, но тщетно. Окно было слишком далеко от крыльца…
– Влас! – раздался голос белобрысого. – Мегрэ жрать идет.
«Мегрэ? – подумала Анфиса. – Пса зовут Мегрэ. Уж кто здесь и похож на него, так скорее всего мы с Анной Максимовной», – горько усмехнулась она про себя, вдруг подумав, что с этим самодеятельным расследованием выглядит полной дурой.
По коридору прошли. Опять хлопнула входная дверь.
– Мегрэ! – услышали они голос уже Власа. Собака поспешно затрусила к дому, виляя хвостом. «Похоже, Власа кавказец уважает. Скорее всего он его хозяин. Да и вообще он здесь, похоже, за старшего.
Ну, не этот же бесцветный и похотливый малый. Надо что-то делать! – решила Анфиса. – Нельзя вот так сидеть и ждать. И чего?»
Она подошла к двери и забарабанила в нее.
– Чего вам? – раздался голос подошедшего на ее стук белобрысого.
– Власа позови, – Анфиса старалась говорить резко и требовательно.
– А я что, тебе не сгожусь? – заржал он в ответ.
Анфису вновь захлестнула злоба на его бесстыдство.
– Вторым будешь, – в тон ему съязвила она.
– Сука! Я с тебя еще три шкуры спущу, – выплюнув в ее адрес грязное ругательство, он ушел.
– Ты что, Анфисочка, хочешь делать-то? – поинтересовалась Анна Максимовна.
– Не знаю.
– Только злить их не надо. Боюсь я, опасно это.
Минут через пятнадцать в замке повернулся ключ и в комнату вошел Влас. Он был спокоен.
– Чего тебе? – повторил он вопрос белобрысого.
– В туалет. Или арестованным не положено? – язвительно спросила Анфиса.
– И я тоже, – вторила ей Анна Максимовна.
– Хорошо. Но по одной.
Анна Максимовна ушла первой. Когда она вернулась, Влас вывел из комнаты Анфису. В коридоре она остановилась, не зная, куда идти.
– Удобства на улице, – он несильно подтолкнул ее в спину к входной двери.
На крыльце Мегрэ вылизывал свою миску. Почувствовав исходящий от Анфисы слабый запах
духов, он поднял морду, втянул воздух и одобрительно фыркнул. Видно, ему надоел постоянный запах бензина и мужского пота, его душа потянулась к утонченному запаху.
– Мегрэ! Хороший песик, – ласково позвала его Анфиса.
Пес даже не вильнул хвостом, только настороженно посмотрел на нее. Ей вдруг пришло в голову, что им повезло – на них наткнулся белобрысый, а не Мегрэ. Такая псина зажует в один присест.
– Направо, за углом, – отвлек ее от мыслей Влас. – Проводи! – теперь он обращался к собаке.
Анфиса пошла по вытоптанной узенькой дорожке. Пес следовал за ней – кавказец явно отличался умом и хорошим воспитанием. Влас остался на крыльце.
За углом она огляделась. До их лаза отсюда было далеко. «Да и Анну Максимовну не бросишь…» Но все же она сделала шаг в сторону, к тропинке, желая на всякий случай осмотреть забор в этом месте. И тут же за спиной раздалось злобное рычание. Анфиса вздрогнула. Пес стоял, оскалясь и в упор глядя на нее.
– От тебя не убежишь… – произнесла Анфиса вслух.
Когда она вышла из так называемого «удобства», пес ждал ее. Она, ласково повторяя его имя, постаралась задобрить собачью душу. Но пес вновь на нее зарычал.
На крыльце, дымя сигаретой, ее ждал Влас.
– Ну и что теперь? – спросила она, ступив на крыльцо. Она чувствовала решимость что-то предпринять.
– Иди назад, – буркнул он.
– Ну уж нет. Да, мы нарушили, но вы же должны понять…
– А нам нечего понимать, – ответил ей, выходя из дома, белобрысый.
При его появлении Анфисе стало не по себе. От этого типа она ждала любого подвоха. А сейчас тем более, он был зол на нее, и это отчетливо читалось на его лице.
– Чего понимать-то? Ты же наши роли уже распределила… Вот мы по ним действовать сейчас и начнем… – он протянул руку и с силой сжал ее плечо. Анфиса почувствовала вдруг ужас. Она поняла, что сейчас может случиться непоправимое. Голова закружилась, перед глазами поплыли круги.