Лиза рассмеялась в ответ.
– И что в моих словах вдруг тебя так развеселило?
– Извини. Но именно это ты и сделал, когда я впервые сказала, что люблю тебя. Попытался отвергнуть…
– Ты сказала: «… кажется, я люблю тебя». Вот это твоё «кажется» меня немного смутило.
– «Может, это всего лишь привязанность, – она изобразила мужланский слегка глуповатый тон, – я не хочу становиться причиной твоих новых переживаний, подумай хорошенько…»
– Я звучал совсем не так.
– Знаю. Теперь знаю. Ты так долго бежал, что забыл, каково это, когда всё хорошо.
– Не забыл. Я и не знал. Поэтому и бежал.
Даниэль закрыл глаза, вспоминая весь путь. Множество дорог, городов и стран. Только в обратном порядке. До того момента, который всему этому предшествовал. Болото. Мрачная топь, которая медленно затягивала его на самое дно. Чем больше сил он прикладывал, чтобы выбраться, тем крепче она его держала. Только худшее заключалось в том, что выбираться было некуда. Эта топь и была жизнью Даниэля. Она окружила его, забралась внутрь. Надежды и вера в лучшее медленно и мучительно умирали в мрачных водах. В итоге даже хорошие события стали напоминать злобные насмешки судьбы.
– Ты даже не умел выражать радость, когда я тебя нашла.
– Просто до этого не было особых поводов радоваться.
Лиза резко встала с дивана и направилась в другой конец комнаты.
– Мне становится жарко. Где тут климат-контроль?
– Вон та настенная панель, слева от тебя. – Даниэль повернулся, неотрывно глядя на девушку. – Только не нажми случайно кнопку самоуничтожения.
– Её тут нет. Она на главном пульте управления. Ты бы знал, если б почитал инструкцию.
– Она написана слишком сухим языком, мне скучно такое читать. К тому же вся система автоматизирована.
– Мы же не знаем, что произойдёт на обратном пути. Если придётся управлять шаттлом вручную, капитаном буду я.
Лиза нажала несколько кнопок на панели, и температура в комнате начала понемногу снижаться.
– Вот так уже лучше. – Она подошла к иллюминатору и прижалась лбом к стеклу.
Девушка смотрела вниз на огромную Землю, по которой бежала когда-то. Бежала столько, что оказалась тут, наверху. Потому что слишком много времени она провела в тупике. Лиза потеряла веру в себя, в тех, кого любила, в людей вообще и в счастье. Было неясно, куда двигаться дальше, она не понимала, что правильно, а что нет. Её не покидало ощущение, что она лишняя в этой жизни. Словно должна была умереть в какой-то момент, но забыла это сделать.
– Какой город это был? – Его вопрос вернул Лизу обратно. – В котором мы встретились.
– Не помню. Маленький городок в где-то штатах. Они ведь мало отличаются друг от друга. А как ты мог забыть?
– Совсем вылетело из головы. Зато я хорошо помню тот мост в парке. На его перилах было вырезано два слова. Sen Morto.
– И что они означают?
Даниэль лишь пожал плечами.
– А название города ты при этом запомнить не смог…
– Просто мы с тобой повидали много мест. Трудно запомнить названия, если пронестись по ним галопом.
– Хоть имена то помнишь, которыми ты называл себя? – Лиза села обратно на диван, повернувшись к парню полубоком и поджав под себя левую ногу. – Данила – в Волгограде, Данило – в Кракове, Даниэлло – во Флоренции, Дан – в Бистрице, а всю остальную Европу ты объездил как Даниэль.
– Кроме Англии, там мне захотелось стать Дареном.
– Но в США ты снова стал Даниэлем.
– Не смог привыкнуть к Дарену.– Он едва улыбнулся, глядя ей в глаза. – А вот ты везде была Лизой.
– Мне повезло с именем. Очень распространённое. Во многих странах звучит, как родное.
– Знаешь, – начал он после продолжительной паузы, – а ведь многие люди на Земле лишь мечтаю побывать в местах, где мы с тобой были.
– Только вот мы не путешествовали. Скорее бежали. У нас нет ни отпускных фотографий, ни людей, которым можно их показать, сидя у себя в гостиной перед горящим камином.
– Всегда мечтал о камине. Если после возвращения мы остепенимся, то обязательно купим свой дом с камином.
– Будем сидеть перед ним холодными вечерами, закутавшись в плед. Ты будешь рассказывать мне свои придуманные истории, а я – тихо под них засыпать.