Эйвери Блесс.
Где наша не пропадала
Пролог
— Баб Ань, с днем рождения, — мой младший четырехлетний правнук, чмокнув меня в морщинистую щеку и вручив очередной веник за сегодня, принюхался к запахам, идущим из квартиры. — А крем остался или весь на торт намазали?
— Павел уже орудует на кухне, так что не знаю, осталось ли что-нибудь, — заговорщицки подмигнув маленькому шалопаю, отступила с прохода, пропуская Севу в квартиру. С криками 'Пашка, мне оставь' он ринулся вперед.
— Ба, ну зачем ты так, они же сейчас подерутся? — торопливо целуя меня и вручая коробку с подарком, Ира помчалась в том же направлении.
— Да ничего им не сделается, перепачкаются разве что, — развернувшись, отдала все стоящей за спиной Наташе. — Коробку на шкаф, завтра буду смотреть, что еще за хлам мне притащили. Веник на балкон, а то уже дышать нечем в квартире. Что за глупая привычка огромные кусты в дом тащить. И так ступить негде.
Привычно ворча, чтобы никто не расслаблялся, окидывала взглядом свое семейство, проверяя кого еще нет. Невестка здесь. Хорошая она, хоть Назарка и умер шесть лет назад, не оставляет меня, несмотря на мой несносный характер. Внучки Наташа и Ира с мужьями и детьми здесь. Федор — племянник, сын покойного брата, с семьей также здесь. Вроде все семейство в сборе. Хоть на мой день рождения увидятся. А то последнее время только на похоронах и собираемся.
Из друзей в этом году никого нет. Так как и самих их уже нет. Ушли все. Одна осталась. Ничего, недолго еще родным меня терпеть. И так засиделась в этом мире. Не скажу, чтобы он мне не нравился, скорее недовольна своей беспомощностью. Уже три года как из квартиры не выхожу. Ноги совсем не держат. А когда-то ими выплясывала так, что все мужики заглядывались, глаз оторвать не могли. Где же ты моя молодость? Я бы и сейчас тряхнула стариной, да вот не хочу народ пугать. Увидят как я тут пытаюсь дергаться — еще скорую вызовут. Усмехаясь своим мыслям, смотрела на суету в доме. Малышня бегала, мешая накрывать на стол и утаскивая с него лакомства. На них покрикивали, но это их только подзадоривало. Хорошо-то как. Устала я от тишины и одиночества. Нет, они меня не забывают и навещают, но это не каждый день бывает. Да и приходят только на час-другой. У всех семьи, дела, работа. Они меня пытались к себе забрать, но не хочу висеть на ком-либо камнем. Вот и получается что сижу одна в четырех стенах. И все что остается мне, так это целыми днями в телевизор пялиться (читать книги зрение уже не позволяет). Да еще вспоминаю былые годы. А вспомнить есть что. Не всё внукам можно рассказать, но это же не главное.
— Ба, я на пять сек выскочу. Сейчас вернусь, дверь за мной не закрывай.
Дашка, девятнадцатилетняя внучатая племянница, выскочила за дверь и тут же по коридору быстро застучали ее каблучки.
— Куда эта егоза поскакала? — прокаркала своим хриплым голосом. — За стол же уже пора.
— Мам, она тебя кое с кем познакомить хочет, — шепнул мне на ухо Федор, обняв за плечи.
Брат мой погиб вместе с женой когда Феде шесть лет было. Мы его с Николаем к себе забрали. Нечего моей кровиночке в интернате было делать. Он помнил своих родителей, но все равно нас мамой и папой называл. Да и с моим Назаром они погодки были. Так что и безобразничали вместе, и по заднице получали на пару. Николай не делал между ними различий. Хороший был мужик и отличный хозяин. Вот только забывать его лицо стала. Только фотографии и спасают.
— Не рано ли ей знакомить-то нас? Девке только девятнадцать исполнилось. Смотри, как бы в подоле не принесла. Эх, молодежь, драть вас некому. Тебя поздно, а на нее рука не поднимется, барышня-то уже на выданье вроде как. Учишь, учишь вас, а все без толку.
— Не ворчи, а то спугнешь жениха, — усмехнувшись, Федька приготовился ждать возвращения своей младшей дочери.
— Неужто пугливый такой? — улыбнулась в предвкушении интересной встречи. Как еще старухе развлекаться, как не за счет чужих. Свои-то давно на ворчание и подколки не обращают внимание. Долго ждать не пришлось.
— Бабушка, познакомься, это мой друг Виктор.
Представляя своего ухажера, внучка с мольбой в глазах смотрела на меня — знает чего от бабушки ждать. Ну а что я? Я ничего, не люблю расстраивать близких, не оправдав их ожидания.
— Если судить по его бесстыжим глазам и нахальной руке, которую этот наглец не может оторвать от твоей пятой точки, то от понятия 'друг' он очень далек. Я бы назвала его иначе, да только в доме дети малые.
Насчет руки на пятой точке это я преувеличила — она лежала на талии, но молодые люди, покраснев, отскочили как ошпаренные друг от друга. Еле удержалась от усмешки.