— Дорогая, свидетелей много, это Ваш муж достал шпагу и бросился на графа. А граф шпагу и не доставал, Вы его крепко обнимали. И это при муже. Ай-яй. А может, он и не муж Вам вовсе? А может, и не барон? Мы разберемся. Пошлем сейчас запрос в столицу, доложим все о произошедшем. А то, что он так спешил, что, упав с лестницы, набил себе шишку, так мы здесь не при чем. Так же? — и она обернулась ко всем нам.
— Это даже в донесении и сообщать не стоит. А вот то, что Вы служанку из нашего замка, вот эту, подкупили и подговорили отравить графа, это мы обязательно отразим. Что правосудие решит по поводу отравительницы? Как-то я не помню уже, что там полагается. Какая казнь?
— Вы не докажите. Мое слово против слова служанки! Кому поверят?
— Даша, представься по всей форме.
— Я — баронесса Томская, дочь графа Томского, хозяина этих земель. Макияж творит чудеса, мадам Лия, вам ли не знать.
— Не может быть! — красавица спала с лица.
— Граф, неужели Вы им поверите? Они нагло лгут и оговаривают меня!
— Может быть, я бы и не поверил, Лия, но я-то знаю, какая ты актриса и интриганка. Так что будет лучше, пока лжебарон не очнулся, чтобы ты сама рассказала правду.
— И вы тогда меня отпустите?
— Решает баронесса, но все зависит от того, что мы услышим.
И Лия, всхлипывая, стала быстро рассказывать о том, что ее наняли. Кто? Да вот этот гад, который сейчас в отключке. Денег пообещали много, очень много. А она должна была просто помочь найти графа, как старая знакомая, помочь подобраться к нему (графу) поближе.
— Но Вы же планировали устранить графа? Вы нанимали служанку из замка, чтобы отравить графа. А это не просто «помочь подобраться».
— Меня этот гад заставил. О, граф, если бы Вы знали, как он со мной обращался, — и актриска попробовала упасть на грудь графу.
Но тот ее отодвинул:
— Продолжайте.
— Да, это они хотели убрать графа!
— Кто «они»?
— Я не знаю. Но над этим «бароном» стоял страшный человек, как я поняла. И если бы мы не справились с задачей, то нам самим грозило бы устранение.
— Вы видели другого нанимателя?
— Нет. Точнее видела в окно, когда этот гад выходил к нему, но было темно, и я не смогла рассмотреть, кто это.
— Маловато Вы знаете. Что ж, надо обыскать номер. Может быть, там найдем что-то интересное.
Бабуля со стражником и дядькой Симоном пошли наверх. А мы остались внизу. Вот не доверяла я графу сейчас. Оставь его наедине с этой фифой…
Виконт, наверное, подумал так же.
Все бумаги, найденные в номере, бабуля забрала с собой. Дядьке Симону сказала номер пока никому не сдавать. И мы решили возвращаться в замок. Правда, перед отъездом, бабуля пошепталась о чем-то с виконтом.
Барона загрузили в нашу коляску. Туда же сели я с бабулей и стражник.
А в коляску лжебарона пристроились виконт со вторым стражником и мадам Лия.
Граф прискакал на лошади и возвращался так же.
Приехали, и бабуля позвала стражника из сопровождения мадам помочь выгрузить барона. Виконт тоже поспешил к нам. Граф повел свою лошадь в конюшню. А коляска с мадам вдруг резко развернулась и понеслась из замка. Я дернулась, но бабуля остановила.
— Пусть бежит. Нам это только на руку. Что бы мы с ней делали?
— Но как же, ведь она расскажет, что граф жив?
— Думаешь? Она сейчас забьется в какую-нибудь нору и будет сидеть тише воды, ниже травы, опасаясь, что и ее захотят устранить.
Вот так и закончилось наше сегодняшнее приключение. Да, забыла упомянуть, что бабуля послала дядьке Симону записку, сообщив, что жена барона куда-то сбежала.
Глава 17
Дария, баронесса Томская
Пострадавшего поместили в отведенную ему комнату, определили служанку, которая должна будет присматривать за ним, и выставили стражу. Лжебарон не приходил в себя. Пару раз, правда, пытался открыть глаза, стонал и опять отключался.
— Позовем лекаря, — приняла решение бабуля. — Поможет, не поможет, но хотя бы осмотрит и скажет свое слово.
Лекарь, гордый, что его опять позвали в замок, очень удивился, увидев в добром здравии графа и, в качестве нового больного, барона Оренски. Бабуля пояснила, что тот упал с лестницы, да так неудачно, что стукнулся головой, вот и шишка, посмотрите, выскочила. Жена барона уехала неизвестно куда, а бросать больного человека без помощи — не хорошо. Вот, мол, мы и забрали барона в замок.
Лекарь кивал в согласии головой, осматривая пострадавшего.
— Больше повреждений я не нахожу, — наконец выдал он. — Только ушиб головы. Но это очень и очень печально. Прикладывайте холодные компрессы, а там… Придет в себя, решим, что делать дальше. Очнется, давайте ему настоечку от боли, я оставлю, и зовите опять меня.
Бабуля со всяческим уважением расшаркалась с лекарем и заплатила за визит. Тот ушел довольный и гордый собой.
А через пару часов больной очнулся. Мы с бабулей прибежали на зов служанки. Лжебарон смотрел на нас мутными глазами, постанывал, и было видно, что ему очень плохо. Бабуля, нюхнув настойку от лекаря, подсунула больному попить.
— Пейте, Вам легче станет, это обезболивающее.
— Благодарю. Где я?
— Вы в замке барона Томского. Мы присматриваем за Вами.
— Что со мной?
— Вы упали с лестницы и сильно ударились головой.
— Да. Голова очень сильно болит.
— Тошнит?
— Да.
— Галлюцинации, видения?
— Не знаю. Что-то было.
— Как Вас зовут?
— Я… Кажется, Петер. Да, гер Петер. Впрочем, я не совсем уверен. Почему-то приходит на ум еще и Силантий, и барон Оренски, и еще какие-то имена.
— Ничего. Со временем все вспомните, а пока мы будем называть Вас гер Петер или барон Оренски. Хорошо?
— Да. Простите, мне пока сложно говорить.
— Хорошо, приходите в себя. Мы навестим Вас позже.
Служанка стала опять менять компресс, а мы с бабулей удалились. Бабуля решила заняться бумагами лжебарона, а я вспомнила про добытое Алесей письмо. Достала комочек и постаралась распрямить бумагу.
Дорогой племянник, как обстоят твои дела? Выполнил ли ты поручение? Если еще нет, то поторопись! С сестрицей своей можешь не церемониться. Приближается покупка новых владений, мы должны быть готовы к ней. Не подведи.
Твой дядя.
Я понимала, что письмо зашифровано. Сестрица — это Лия. А вот что имеется ввиду под покупкой новых владений?
Бабуля тоже развела руками.
— Это может быть все, что угодно. Но поручение — это, конечно же, — устранение графа.
— А в бумагах нашлось что-нибудь интересное?
— Как сказать. Документы у нашего болезного сразу аж на трех человек. Правда, интересная личность нам попалась? Не зря он путается в именах. А так… Несколько векселей, купчая на дом в каком-то захолустье. А по нашему делу — ничего. Даже и не знаю, за что зацепиться. Вот как мне не хочется, но придется пообщаться с графом. Только я еще не простила ему его глупости.
— Так, может, для начала разговорить нам гер Петера?
— Наверное, ты права. Подождем до завтра, возможно, станет ему получше, и мы сможем поговорить.
И как же бабуля разозлилась, когда прибежавшая служанка сообщила, что к пострадавшему заявились граф и виконт и допрашивают того.
Картина, открывшаяся нашим глазам, когда мы зашли к больному, завела ее еще больше. Граф, склонившись и ухватив лжебарона за плечи, тряс того, приговаривая:
— Ты мне все скажешь!
А тот уже был опять с мутными глазами и только стонал.
— Что Вы себе позволяете, граф, в моем доме? Кто Вам позволил так обращаться с больным? Немедленно покиньте комнату.
— Я должен разобраться.
— Такими методами Вы не разберетесь, только угробите больного. Или Вы этого и добиваетесь? Подите к себе!