— Кем едешь работать? — спросила озабоченно Елизавета Прокофьевна, и ее глаза второй раз придирчиво осмотрели меня всю с ног до головы.
— Не знаю. Нет у меня специальности.
— Десятилетку закончила? — поинтересовалась Тамара.
Я промолчала. Не хотела травить себя недавними обидами и воспоминаниями.
— Найдут тебе работу интересную. Без работы не оставят, — участливо сказала Елизавета Прокофьевна. — А забудут — сама проси. Девка ты, видно, шустрая!
— Точно, — поддержал Иван Сидорович и кивнул мне головой. — Елизавета Прокофьевна правду говорит. Сама проси работу. Заметят, что ты старательная, учить будут. Старательного человека всегда приветят, лодырей не любят. А не устроишься — приезжай к нам на Печору. Меня спросишь. Вокзальная, дом двадцать. Помогу устроиться на работу. И жильем обеспечу. Я инспектор по кадрам. Адрес мой запомни. Чего в жизни не случается. Трудно будет с деньгами — одолжу. Жена у меня душевная. Меня дома не будет — она примет тебя.
— Спасибо! — смущенно кивала головой. — Думаю, все уладится. У меня письмо рекомендательное есть.
Вошла проводница. Она приветливо смотрела на всех, развернула большую черную папку с маленькими карманчиками для билетов.
— Прошу билеты.
Наши билеты тут же перекочевали в маленькие карманчики, отмеченные цифрами.
— А ты, студентка, — сказала мне проводница, — не должна за постель платить. Я вам верну деньги, — она повернулась к Ивану Сидоровичу. — Постель оплачена при покупке билета.
«Дядя Степа, какая ты хорошая! — про себя сказала я. — И постель оплатила».
— Анфиса, если тебя в Камне плохо примут, приезжай к нам в Тазовский. Не пожалеешь. Сейчас работают у нас две экспедиции: московская и ленинградская. Запомни, где я живу. Поселок Тазовский, улица Ленина, дом три. Спросишь Тамару Борзунову. Напишешь, вышлю деньги на самолет. К нам один путь — самолетом.
— Проще, Анфиса, отыскать меня, — сказала Елизавета Прокофьевна. — Салехард к Камню ближе. Не след девчонке возвращаться в Печору, не след лететь в Тазовский. Гидросамолеты рядом с моим домом стоят. В прошлом году была сильная буря. Ветер выкинул один самолет к нам на огород, прямо на грядки с огурцами. А адрес мой простой: Речная, пять. Дом у нас красивый, видный, весь под масляной краской. Ребята мои так отделали.
— Спасибо, спасибо! — благодарила я своих случайных попутчиков за приглашение. — Поработаю в экспедиции, посмотрю. Вас никогда не забуду.
Какие интересные люди на Севере!
Я счастлива, счастлива! Наверное, никогда не смогу объяснить, почему. Разве от сознания, что скоро выпускные экзамены и мы вырвемся из школы? А может быть, совершеннолетие? Осталось ждать еще год с небольшим.
Телефонные звонки с самого утра радовали меня. Наперебой звонили мальчишки и девчонки и расспрашивали о заводе. Мне радостно, что я сдержу свое слово перед Васей Кукушкиным. Пойду работать, а учиться буду на вечернем отделении. Пусть будет станкоинструментальный институт. Мне все равно. Только бы согласился Воронец.
— Анфиса, Зина тебе не показывала моды сезона? — спросила соседка Серафима Ивановна, протягивая мне шуршащие листы газеты. — Вчера «Вечерка» напечатала. Надо знать, как одеваться весной.
Я развернула газету. Долго не могла разобраться в тарабарщине законодательницы мод.
«Спешим сообщить: на этот раз ничего необычного, принципиально нового нынешняя весна не предлагает. Она развивает и углубляет то, что уже было найдено. Изящество дамской одежды определяется мягкостью и изысканностью тканей, подчеркнутых элегантностью силуэта и разнообразным колоритом. Основной силуэт дамской одежды — прилегающий. Лиф — малообъемный. Талия всегда подчеркивается поясом. Юбки динамичны — это достигается косым кроем».
В моих ушах еще звучали трели телефонных звонков. Ребята молодцы, что решили меня поддержать. Идем на завод, будем работать в одной бригаде. Скорей бы позвонил Алик. Я ему сообщу эту сногсшибательную новость. Шесть токарей уже есть. Нужны еще заводу фрезеровщики. Молодцы ребята! Надо теперь Алика уговорить. Снова раздался, заливаясь, звонок телефона. Трубку схватила Серафима Ивановна.
— Анфиса, спрашивает мальчишка, — сказала она, поджимая губы.
— Алло!
— Фисанка, ты? — Я сразу узнала голос Воронца. — Когда с тобой заниматься? Давай завтра. Ты меня слышишь?
— Слышу. У меня большая новость. — Я подула в трубку, вытягивая губы, а потом громко закончила: — Алик, ты слышишь, ребята решили идти на завод: Андрей Задворочнов мне звонил, Виктор Куликов, Зоя Сергеева. Организуем бригаду из нашего десятого «Б». Ты слышишь, Алик? Шесть человек мне сказали, что пойдут со мной работать на завод. Будем токарями или фрезеровщиками. Ты кем хочешь быть?