Там где требовалось пройти сквозь 'умников' Марина спокойно шла впереди, дети строем также спокойно следовали за ней. До тех пор, пока их не настигла погоня. Марина еле успела запихнуть последнего ребенка в отъехавшую от стены панель и намертво заблокировать ее за собой. Взломают они ее не скоро. Теперь дети бежали впереди, Марина сзади, подгоняя отстающих. 'Умник' обещал, что выведет их на свалку, где будут искать в последнюю очередь и откуда будет вероятность уйти в пустыню, раскинувшуюся рядом с Институтом и спрятаться в песчаных скалах. Взятой с собой воды им хватит на три дня, но за это время они надеялись найти людей. Когда беглецы уже почти выбрались из проклятых крысиных туннелей Института, начался нестерпимый грохот, туннель начало так сильно трясти, что порой было трудно устоять на ногах, По стенам туннеля начали расползаться небольшие трещины. Перепуганные дети отказывались идти вперед. Всеми правдами и неправдами и даже подзатыльниками, Марина заставила их вылезать наружу. И бежать к каменным укрытиям. И ползти как можно дальше от Института. Сама она вцепилась в ручку молчаливого Лепестка, которая покорно бежала за Мариной как ходячая тряпичная кукла.
Согнав измученных детей в кучу за большими валунами километрах в двух от Института Марина, наконец, перевела дух. Не хватало двух мальчиков. Но помочь им уже не мог никто. Если дети не найдут их сами, то придется уходить без них. Усмирив и успокоив оставшихся детей, Марина начала осторожно разглядывать происходящее с Институтом. Убегать через свалку было просто–таки сверхъестественным озарением 'умника', как оказалось, дважды спасшего им жизнь этим решением. Сейчас Институт 'умников' штурмовали киборги. Которые, как известно, людей тоже не щадили. Под прикрытием неразберихи штурма надо было незаметно пробираться в скалы. Осторожно выползая из–за песчаного барьера, служившего им укрытием, Марина лицом почти уткнулась в синее лицо киборга, с глазами цвета крови, горящими в виде буквы 'G'. Черная бронированная лапа не позволила ей закричать.
В этот момент ее ребра пронзила невероятная боль, такая сильная, что Марина едва не потеряла создание. А потом она все же закричала, так сдавленно, как только смогла, от боли и ужаса. Вцепившегося в нее киборга проткнули насквозь длинные, острые и прочные кости, выметнувшиеся из Марининого тела, оставив кровавые рваные дыры на ее халате. Киборг моментально отскочил назад. Но что–то тонкое, похожее на проволоку, мгновенно вылетев из позвоночника Марины, уже впилось в шейные сочленения его брони, проникая все глубже и глубже. Однако, чья–то автоматная очередь оборвала удавку, киборг свалился на песок, откатился и мгновенно вскочив на ноги нацелил на Марину все свое вооружение. Но Марина оставалась спокойна. Это еще не все, как будто говорил 'умник' внутри нее. Мы еще на многое способны. Это еще не конец. Но конец был близок. К их убежищу приближались еще киборги.
3 часть. Пигмалион и Галатея
Бомба Райдера, брошенная мной, выкосила не всю стрелу моих бывших сослуживцев. Но, четверо оставшихся марионеток, не спешили на меня нападать. Орудия Сендаста вздрогнули, заставив меня автоматически отпрыгнуть и откатиться в ближайшее замеченное укрытие. Затем мой бывший командир выстрелил еще раз, заставив меня сменить укрытие. И еще. Когда я щурясь подняла голову из песка, от моей стрелы остались только я, он и воспоминания об ее изначальном количестве. Я осторожно выбралась из укрытия. Сендаст не собирался меня убивать. Я подняла на него глаза, которые после отмены атаки уже стали нормальными, с черной точкой человеческого зрачка, обрамленной сиреневой радужкой. Такими я видела их последний раз в зеркале погибшей Анны. Он втянул визор шлема, явив мне тонкое бледное человеческое лицо, все также обезображенное черными глазами киборга от белков до радужки с красной буквой «G» вместо зрачка.
— Здравствуй, Альсифер, — хрипло выдавил Сендаст, не отрывая черного взгляда от моих глаз, — я рад, что первым тебя нашел. Теперь некому доложить, что тебя долго не было. Мы можем вернуться на базу.