— К..ост. и че…ло. вечес. кие, — раздался слабый свистящий неуверенный голос, — ин…фор. мации по Морфу вы не… най. де. те ни. где… Это самый большой секрет корпорации 'God' Женщина, наконец, справилась с голосом и он у нее значительно изменился. Стал низким, грудным и плавным.
— Я восстановлю носителя полностью. Марине, это мой носитель, просто нужно время и нужен отдых. Ее тело не было рассчитано на такие химические и физические метаморфозы, которым я его сегодня подвергла. Наверное, ей было очень больно. Но я была с ней очень долго и уверена, что она не сошла с ума. Психика — это единственное что я не смогу восстановить. Но могу сказать, что если бы не ее помощь сегодня, я бы не продержалась так долго. Она сражалась вместе со мной. Сейчас мне тоже надо отдохнуть. У нас не хватает двух детей. Два мальчика восьми лет. Возможно, они не сумели выбраться из Института, но поищите их, пожалуйста.
— Альсифер поищет, — заявил Сендаст, — а нам нужно отсюда уходить. Когда кончится штурм, кто бы ни победил, будут сканировать местность на предмет поиска тел пригодных к переработке. Морф, я понесу тебя, скажи детям, чтобы держались впереди нас.
— А как же Райдер? — воскликнула я, — кто же будет следить за тем, чтобы он тебе не помешал?
— Райдер — это твоя проблема, Альсифер. Ищи мальчишек и следи за Райдером. А я должен доставить Морф и детенышей в безопасное место.
Когда Сендаст с детьми исчезли за скалами, я почувствовала себя голой. Вновь голой перед Райдером, и вновь я должна была дожидаться его решения относительно меня. Жить мне или не жить. Но теперь ситуация изменилась. Теперь я помнила кто я и что моя сила, все мои боевые параметры значительно превосходят все, что может выжать из себя Райдер. Вот только… чтобы войти в боевой режим…. нужна боевая программа… которая сделает мои глаза черными с ненавистной ему багровой 'G', и его ледяная коварная ненависть сделает его очень опасным врагом даже для моих удесятеренных сил. К тому же, я никак не могу проиграть в уме сцену, как я убиваю единственного мужчину, ради которого могу жить. Уже не задумываясь ни о чем и ничего не просчитывая, я собрала оружие какой–то из убитой нами стрел и направилась обратно к Райдеру. Я не знала, что буду делать. Но точно знала, что его не убью и убить себя ему не дам, мне еще надо искать мальчишек. Наверное, это называется у людей 'положиться на удачу'. Я поднималась к нему спокойно, не испытывая никаких чувств, а он также спокойно меня ждал. Он позволил мне подойти к нему вплотную. Между нами было расстояние в 4 шага. Ветер развевал его мягкие волосы, в которые мне так хотелось зарыться пальцами. Куртку он уже надел, но вырез его грязно–зеленой майки открывал так любимое мной, такое желанное тело. Нет, я нисколько не расслабилась, поддавшись вожделению, кибернетический организм способен сразу на несколько задач одновременно. Но я никак не могла отказаться от жажды принадлежать этому человеку, никак не могла выключить свое желание, свою любовь к нему. Которые ни одна кибернетическая программа не предусматривала. Не существовало таких программ.
— Я люблю тебя Райдер, — вымученно вырвалось из меня, — ты и так должен это знать. Но я все равно скажу тебе это еще много раз. Я люблю тебя всего. От кончиков твоих белых волос до кончиков твоих грязных пальцев ног. Твои руки на моем теле — это все, о чем я думаю в свободные минуты. Твои поцелуи — это все что помнит моя кожа в любом бою. Из всех людей мои глаза ищут только тебя. Я живу, потому что живешь ты. Так получилось.
— Ева тоже говорила мне, что любит. Перед тем, как выстрелила в упор и отправила наших ребят на кибернетизацию, — хрипло ответил Райдер, и его высокий лоб прорезали две глубокие морщины, — Еву я убил, а фургон догнать не смог.
Я осторожно начала подходить к нему, мелкими шажками,
— Я не Ева, Райдер. Возможно, когда–то я и была Евой, но 'умник' так сильно испортил мою программу, что ее уже не починить. Чтобы я стала Евой, должна исчезнуть, умереть Альсифер. А умереть я сейчас не могу, потому что там внизу идет бой. И там потерялись два человеческих ребенка. Ты же знаешь, что с ними сделают после боя. Если они еще живы. Я умоляю тебя, не мешай мне их найти. А потом… потом… я готова умереть, если это сделает тебя счастливым. Но только потом, когда найдем детенышей.
Я подошла к нему так близко, что уже слышала его дыхание. Я ждала его ответа.
Вместо ответа он сжал меня обеими руками и протерся небритой щекой по моей, оставляя на ней мелкие царапины.
— Мне не хватало тебя. Не хватало твоего мягкого тела и твоих ласковых рук. Твоих поцелуев и твоего запаха. Я привык к ним. Привык настолько, что не смог достаточно возненавидеть, даже узнав, что ты киборг. Ты права, ты — не Ева. Ева была совсем другой, даже когда была человеком. После нашего расставания я часто думал о том, каким был твой донор. И почему то уверен, что он не был бы для меня таким желанным как ты. Я хочу тебя, хочу безумно и также сильно ненавижу, за то, что обманулся в тебе.
В это время мы уже лежали на песке, и Райдер раздевая меня, раздевался сам. Я не стала сопротивляться, решив, что с его нынешней степенью возбуждения все закончится гораздо быстрее, чем я сумею его остановить или объяснить что, надо сначала найти детей.
Все действительно происходило недолго. Но мой белоголовый дикий зверь все еще не выпускал меня из оков своих крепких рук. Как будто боялся что я убегу. Я повернула голову к его лицу. Он смотрел в небо широко открытыми глазами. Я легонько поцеловала его в ближний мне уголок глаза.
— Отпусти, надо найти детенышей
Он повернулся ко мне, пронзив насквозь своими ледяными голубыми глазами, в которых загорелись маленькие рыжие огоньки скрытого пламени
— Мы найдем мальчишек. Только я тебя больше никуда не отпущу. Отряд я не догнал, да и не поведу к ним киборга. Я пойду туда, куда пойдешь ты.
'Сендасту это вряд ли понравится', — подумала я и начала одеваться. Сендаст ни на самую малость не верит людям.
Потом мы с Райдером распределили между собой свалку на сектора и начали их прочесывать в поисках пропавших мальчиков. Райдер нашел обоих почти у самого выхода из Института. Мы сказали, что пришли за ними по велению Марины, которая ждет их в безопасном месте. Через пару часов напряженной вылазки в скалы через территорию боевых действий мы, наконец, вздохнули свободно. Оставалось найти то безопасное место, которое нашел Сендаст для Морф и ее детей, если нашел… И объяснить ему что Райдер и я — это одно целое, которое никак не может быть разделено.
Пока мы поднимались по свалке к месту расставания с группой Сендаста небо начало темнеть. Начинало смеркаться. Судя по звукам штурм Института подходил к концу. Скоро будет сканирование прилегающей местности на предмет пригодных к переработке тел. Действовать надо было как можно быстрее.
— Альсифер, ты видишь в темноте? — спросил идущий впереди Райдер, не поворачивая головы.
— Конечно вижу, у меня же программа ночного зрения. А ты?
— А у меня нет программы ночного зрения, но есть продвинутая интуиция, поэтому мы с тобой можем не останавливаться на ночь. Но мы идем не одни.
Он остановился и повернулся к детям, уныло бредущим впереди меня:
— Итак, кто из вас видит в темноте?
Ответом ему было молчание.
— Ясно. Либо таких способностей ни у кого из вас нет, либо разговаривать вас ваша Марина не научила.
— Мы умеем разговаривать, — презрительно высказался темноволосый мальчик повыше.
— Вот как, — сощурился Райдер, — Но раз вы умеете говорить и являетесь теперь равноправными бойцами нашего отряда, вы должны для начала хотя бы представиться своим коллегам.
— Вы не наши коллеги, — снова презрение темноволосого, — и мы не бойцы, мы предсотрудники Института 'умников' выпускного отделения.