– Значит, вы Сигэми…
– Можно на ты.
– А, ладно… Как скажешь.
Пересказывая эту историю Ёси, я заново переживала ту смесь стеснения и удовольствия, которые переполняли меня в тот момент. Как все это было неловко и трепетно до слез! Ничего друг о друге не зная, мы просто пытались познакомиться друг с другом – так, как умели. До чего же прекрасна зацветающая дружба!
– Подожди, хочешь сказать, ты выловила в реке скелет, а после этого к тебе явился призрак? – прямолинейно подытожил Ёси.
Да, понимаю, что тут можно подумать. Всерьез говорить о призраках и ожидать, что кто-то поверит. Глупость, да и только. Но правда в том, что любовь к Хиночке лишила меня всякого страха по поводу того, что мог сказать насчет этой истории Ёси.
– Не просто какой-то там призрак, а моя Хиночка. Она умная и очень классная! Просто космос.
Я надулась, словно готовясь продолжить: «Ну-ну, посмейся мне еще», и протянула руку к стакану с лимонным коктейлем, осушив его. В конце концов, чтобы говорить о своих чувствах, надо набраться храбрости. Я всем своим видом показывала: не веришь мне – ну и катись на все четыре стороны!
– Что ж, похоже, ты завела себе настоящую подружку.
Ёси, видимо, был слишком пьян, чтобы разбираться, правду я говорю или нет. А может, он с самого начала не верил ни единому моему слову. Так или иначе, спорить со мной он не стал, а просто принял мой рассказ как должное.
– Да, и она классная! – с гордостью заявила я. И это была чистая правда – Хиночка невероятна.
– Вот бы и мне такую, – сказал Ёси, утыкаясь лбом в стол.
Он снял очки и протер глаза влажным полотенцем для рук. Без очков Ёси было не узнать. Он смахивал на ноппэра-бо, безликого призрака из старых народных легенд. Глядя в эти отсутствующие глаза, я каждый раз испытывала угрызения совести, словно смотрю на что-то недозволенное. Если кому и написано на роду носить очки, так это Ёси. Помню, он рассказывал, как однажды снял очки перед сексом с новой подругой. Та уставилась на него с таким недоумением, словно пыталась понять – а это еще кто такой? Охотно верю, что так оно и было. Хотя, впрочем, мне-то какое дело.
– Так может, тебе тоже на рыбалку съездить? Хотя, конечно, нас с Хиночкой свела сама судьба. Такое нарочно не организуешь.
– …В общем, я похвасталась ему нашей с тобой встречей, – рассказывала я Хине. – А представляешь, если он после моего рассказа и правда поперся на рыбалку. Вот умора была бы.
Хина усмехается и кивает, принимаясь за мою левую стопу. Она напевает под нос что-то из Бейонсе – интересно, где она могла ее услышать. Ритм она чувствует неплохо. Все мои предубеждения против призраков Хиночка развеяла бесследно. Должна признать: каждый день рядом с ней полон приятных неожиданностей.
– По твоей биографии можно было бы написать детектив, не правда ли? – спрашиваю ее я. – С элементами научной фантастики. Да и хоррора, если так подумать… и фэнтези. Получилась бы история на века.
– А твоя биография была бы уныла, как ноябрьская хмарь. Не чтение, а сплошная зевота.
– Ха-ха!
– Хе-хе.
Мы смеемся, и эхо разносится по ванной комнате, обволакивая нас и превращая комнату в наполненный звуком амфитеатр.
– Ну вот и все, я закончила с массажем.
Хина хлопает в ладоши. Мы сталкиваемся носами и улыбаемся друг другу.
После ванны Хиночка надевает свой спортивный костюм «Адидас». Пахнет она волшебно. Я ей столько раз напоминала про увлажняющий крем и солнцезащитный лосьон, что теперь она стала наносить их сама. Забавно смотреть, как она сосредоточенно втирает их себе в кожу. Это моя обязанность – сделать так, чтобы кожа Хиночки сохраняла первозданный блеск и красоту. И не важно, что на улице она бывает только по ночам, так что ультрафиолетовое излучение ей грозит меньше всего.
– Знаешь, мне так нравится каждый день принимать с тобой ванну…
– Спасибо, Сигэми. Мне очень жаль, что я такая.
Хина имеет в виду, что ее тело ежедневно возвращается в исходное состояние, то есть ночью она появится у меня на пороге снова грязной. Последнее время она завела привычку вести себя как настоящий мертвец – когда приходит, то сразу тянет ко мне руки и начинает завывать: «Я пришла за тобооооой!» Не знаю, кто ее этому научил. Но Хиночка всегда очень радуется, когда ей удается меня рассмешить, и сама начинает улыбаться.
В ближайшее время я планирую как-то пробраться в этот никому не известный исследовательский институт, где хранится Хиночкин скелет, выкрасть его оттуда и похоронить как положено. Хиночка говорит, что мне не стоит беспокоиться по этому поводу. Но мне очень хочется сделать это ради нее. Мне невыносимо думать о том, что прямо сейчас ее косточки томятся где-нибудь в темном ящике. Правда, я опасаюсь, что если похоронить Хиночку подобающим образом, ее дух обретет покой и она перестанет ко мне приходить. Но, думаю, если что – ее всегда можно будет откопать обратно. Тогда она придет ко мне снова. Хиночке тоже нравится бывать у меня – лежать в земле, мол, слишком скучно, и это не по ней.