– Милочка, а ты ничего не путаешь? – вообразила она противного дядьку средних лет. – Ты же наверняка сама ее и разбила. Тоже мне, нашла дурака. – Он сально поглядывал на нее и хихикал.
Кикуэ сразу стала воображать худший сценарий, чтобы столкновение с реальностью не показалось таким травматичным. Привычка думать наперед и заранее строить вокруг себя стены годам к тридцати укоренилась в ней окончательно.
«Интересно, этот Юта окажется таким же? – размышляла Кикуэ, глядя на его имя на экране. – Ладно, даже если окажется…» – Она уже заранее вообразила его злодеем, а значит, ему не удастся застичь ее врасплох.
Кикуэ закрыла крышку ноутбука и занялась проверкой остальных предметов в посылке, проблем с которыми не обнаружила. У нее была небольшая лавка квадратов на пятнадцать, и на каждой стене висели полки с товарами. Посередине стоял большой деревянный стол, уставленный керамикой, на нем же лежали льняные полотенца и скатерти. В глубине находилась стойка с кассовым аппаратом – именно за ней Кикуэ проводила большую часть времени. Перед открытием она поштукатурила стены и покрасила их белой краской – «слишком белой», – думала она поначалу. Теперь цвет несколько потускнел и стал неплохо смотреться. Вышло как с замком Химэдзи, который в ее городе видно отовсюду: сразу после реставрации все переживали, что замок уж слишком сияет, но через пару лет оттенок немного потускнел и стал смотреться как надо. То же самое относится и к другим аспектам жизни: иногда нужно просто дать себе время привыкнуть.
Одна секция с полками – та, что ближе к витрине, – немного выдавалась наружу и нарушала гармонию пространства. Кикуэ переживала из-за этого, но поделать ничего не могла. За выступом находилась бетонная балка, которая поддерживала монорельсовую дорогу. Монорельс Химэдзи официально закрыли в год рождения Кикуэ, хотя на самом деле он перестал работать за пару лет до этого. Кикуэ никогда не ездила на монорельсе – и тем не менее считала его неотъемлемой частью своей жизни.
Монорельсовая дорога открылась в 1960-х годах и на следующие недолгие восемь лет связала станцию Химэдзи с находившейся полутора километрами западнее Тэгараямой. Ее недолговечность была вполне объяснима. Километр с небольшим – расстояние, которое можно пройти пешком. Поскольку дистанция вполне по силам пешеходу, а билеты на монорельс стоили дорого, все шли пешком. Когда уже во взрослом возрасте Кикуэ узнала эти подробности, затея с монорельсом показалась ей нелепой шуткой. И о чем только думал мэр?
В Тэгараяме есть океанариум, ботанический сад и дом культуры, знакомый каждому местному жителю, который когда-нибудь занимался музыкой. Там проходили концерты музыкантов из Химэдзи. До перехода в среднюю школу Кикуэ занималась игрой на фортепиано и сама выступала на нескольких проводившихся там концертах. Чтобы туда добраться, достаточно было просто идти вдоль колонн, по которым шел монорельс. Трудно поверить, но даже после отключения монорельса его не демонтировали, и дорога просуществовала еще несколько десятилетий – проведение работ по сносу посчитали слишком затратным. Если бы Виллина из страны Оз обитала именно в Химэдзи, то отправляла бы людей в путь не по желтой брусчатой дороге, а вдоль заброшенного монорельса. С этими торчащими колоннами заблудиться было невозможно.
Ближе к совершеннолетию Кикуэ поступила в университет и перебралась в другую часть страны, а позже нашла работу в Осаке. Родительский дом находился в северной части Химэдзи, так что даже когда она время от времени приезжала в город, то редко оказывалась в той части, где проходил монорельс – а теперь и ее магазин.
Раньше здесь находилась небольшая лавка с косметикой, которую держала мать Кикуэ. Такие часто можно обнаружить на торговых улочках в провинциальных городах – местные женщины заходили туда купить что-нибудь для себя или посоветоваться. По воспоминаниям Кикуэ в салоне всегда было много женщин среднего возраста.
Когда однажды мать позвонила и рассказала ей, что собирается закрывать салон, Кикуэ не сомневалась ни секунды. Накоплений у нее было не так много, но она знала, что это помещение арендовать очень дешево. И если она вернется жить в материнский дом, то даже сэкономит: снимать это помещение под магазин было дешевле, чем ее квартиру в Осаке.