Но это уже было после ретрита.
Глава 9. Каким ты был, таким ты и остался.
Ретрит заканчивался. Учитель дал задание описать свои переживания, опыт и впечатления от ретрита.
Мне эта идея понравилась. Только ещё хотелось попрощаться с товарищами по созерцанию. Я то писала, то прощалась.
И ещё я пела, уже открыто. Почему то мне в голову пришла песня: «Каким ты был, таким ты и остался, казак лихой, орёл степной".
Киевляне, когда это услышали, были недовольны, многие ведь хотели преображения.
— Вот спасибо вам за такую песню, — с лёгким возмущением сказал юрист
Но иногда моё подсознание или интуиция выдают совсем не то, что хотят окружающие и даже я сама.
Но всё-таки напряжённость в отношениях с киевлянами спала, Мы поглядывали друг на друга уже более дружелюбно.
Алеся тоже прощалась с Алексом и Женей, они уезжали после окончания ретрита к себе домой.
Женя предлагала Алексу взять Алесю с собой и везти в большой сумке.
Лина с Гришей готовились везти Учителя в свой город распространять буддизм среди своих друзей и знакомых.
Вот в такой атмосфере я и остальные сидели и писали.
Я взялась подробно описывать практики. Сначала Бренность, потом Тягостность Сансары. Прибежище и Удовлетворённость я на этот раз плохо прочувствовала. И на какое-то время этим озадачилась.
А тут я ещё и за простирания зацепилась. Ох, и неудобно же мне было их делать. Сильное сопротивление возникало. «Но что только не сделаешь для любимого Учителя», - подумала я. А потом взяла и написала эту фразу, не смотря на определённый риск от такого откровения.
Потом я стала обдумывать практики Четырёх Безмерных состояний. И тут неожиданно выяснилось, что сочинения уже собирают.
Я снова озадачилась, мне на такое сочинение, похоже пара дней была нужна. А тут пора закругляться.
В этот момент мой взгляд упал на старую большую грушу, которая росла во дворе. Я писала на улице возле Маленького дома. В конце лета на груше уже висели крупные, жёлтые, пузатые плоды. Мой взгляд зацепила одна особо крупная груша, которую лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листву, освещали так, что она аж светилась.
И меня такое привычное зрелище как груша просто поразило. Как же она не похожа на дерево, которое её породило! После наставлений Учителя об этапах конкретной практики в достижении плода этой практики, это было прям как откровение какое-то.
Я так и закончила своё сочинение этой грушей: « На дереве спеет груша, как же плод не похож на дерево, которое его породило».
Глава 10. Послевкусье.
Учитель выкладывал на сайте отрывки сочинений участников ретрита. Я запомнила отрывок Жени: «Прошлого уже нет, будущее ещё не наступило, а настоящее выскальзывает между пальцев, как тонкая ткань», примерно так.
Были и другие интересные отзывы, но я их совсем не запомнила, наверное, потому что огорчилась. Я почему-то рассчитывала на свою концовку «про грушу».
Но потом Учитель часто говорил, что мне бы подошёл дзен буддизм. Я была с ним в этом согласна, прямой и непосредственный взгляд на реальность был мне близок. И я стала читать и доставать книги по дзен буддизму, где только можно.
А в общении с Учителем у меня часто стали проскакивать ёмкие фразы, содержащие противоречия и парадоксы, или фразы описывающие одним предложением большой период жизни. Например: «Прыгая с крыши мог он не знать, как нелегко научиться летать».
В основном эти фразы я заимствовала у поэтов и писателей, творчество которых я чувствовала всё глубже. Но иногда и сама что-то выдавала. Особенно когда заработанных в медицине денег не хватало на то, чтобы оплачивать съёмную квартиру и еду. Когда Учитель яростно и систематически обесценивал «сансарические ценности», доходя даже до нужд выживания, я как-то спросила:
— И как же мне можно продлить своё «сансарическое бытиё?
Но Учитель любил дерзкие вопросы и ответы, если они попадали на какие-то струны его души. Так можно было добиться его внимания и житейского совета.