– Ни хрена себе, Бобби, подсоби, – вдвоем они смогли лишь слегка приподнять кейс.
– Вот так чемоданчик… – выдохнул Муди. – Что будем делать?
– Не уверен, – ответил Рич. – Для начала нужно попытаться стабилизировать мужика. Не хотелось бы вечер с трупа начинать.
Финчер поначалу хотел стать патологоанатомом. Видели бы вы лица его родителей, когда он им сообщил, что поступает в медицинский, столько радости. Потом они конечно узнали, что их драгоценный сынок хочет трупы кромсать с утра до ночи и радостные улыбки как ветром сдуло. Они сразу принялись уговаривать его отступиться и стать каким-нибудь дантистом или пластическим хирургом. Их можно понять, сын на престижной работе с шикарной зарплатой – повод для гордости, а вот мрачный трупорез – это совсем другое дело. Что подумают родственники, соседи? Такие вопросы Ричарда не очень волновали, ему хотелось стать патологоанатомом, вот так просто, без особых причин и доводов, даже для самого себя. Тогда ему казалось, что эта работа - его предназначение, судьба, если хотите. Жизнь посчитала иначе, на первом же учебном вскрытии его сначала стошнило, а потом и вовсе вырубило. Когда он пришел в себя весь гонор испарился, а мысль о такой работенке стала вызывать отвращение. Медицину он не забросил, но посчитал, что лучше быть подальше от всей этой больничной возни и работать в поле.
Добро пожаловать в скорую помощь Нью-Йорка. Здесь вы получите уникальную возможность посмотреть на огнестрельные ранения вблизи, пощупать бомжа и подраться с пьяницей, а иногда и все одновременно! Ну не прелесть?
Рич схватился за рубашку незнакомца и со всей силы дернул в разные стороны, пуговицы с треском разлетелись по асфальту.
– Входное отверстие в груди, – начал Финчер, – в районе диафрагмы, кожа серая, рана загрязнена чем-то… чем-то зеленым. Что мы в таком случае делаем?
– Ну, раз он серый, значит сердце, но пуля-то попала совсем не туда? – ответил Муди.
Что-то не так и Ричард судорожно пытался понять, что. Он перебирал в своей голове все прочитанные им учебники по оказанию первой помощи в поисках особых случаев, но не мог вспомнить ничего похожего.
– Ладно, будем импровизировать, – он достал из красной сумки фонендоскоп. – А теперь дядя доктор тебя послушает.
Финчер приложил прибор к груди незнакомца и прислушался, тот еле дышал, каждый вдох сопровождался мерзким бульканьем. Картинки из учебника сразу поплыли перед глазами. Диафрагма напрягается, растягивая легкие и впуская в организм воздух для большого вдоха, а затем сокращается и человек пытается вскрикнуть, но пуля проходит через кожу, хрящ и пробивает дорогу нашей драгоценной атмосфере туда, где ей не место. При каждом последующем вдохе воздушная прослойка между диафрагмой и легкими увеличивается, сковывая грудную клетку невыносимой болью.
– Бобби, золотце, у него в груди воздух, что мы делаем, когда у него в груди воздух?
– Отсасываем! – лицо Муди озарила ехидная улыбка.
– Мы с тобой по жизни отсасываем… – буркнул Ричи в ответ и достал из своей красной сумки бинт с большим шприцом. Вся грудь пострадавшего была уже целиком измазана в этой зеленой неприятной жиже. Финчер краем порванной рубашки вытер то место, где пуля вошла в тело, и с удивлением обнаружил, что эта зеленая субстанция сочится из раны. Вот откуда ему был знаком этот металлический запах, это запах крови.
– Боб, скажи мне, какого цвета его рана?
– Зеленого, – присмотревшись, ответил напарник.
– Ну, слава богу, я уж подумал, что мне мерещится. Теперь следующий вопрос: какого хрена она зеленая?
Ответить на него было некому. Часы тикали, и каждый вдох становился слабее предыдущего. Ричард разорвал пачку с бинтами, приложил кусок полиэтиленовой обертки к отверстию и наложил повязку, она моментально позеленела. Обильное «зеленотечение» конечно не очень хорошо, но сейчас необходимо было сосредоточиться на воздухе, как ни парадоксально, мешавшем дышать.
Финчер взял в руку большой шприц, перчатка измазалась в «крови», и он постоянно норовил выскользнуть. Прицелившись, он как следует размахнулся и всадил иглу по самое основание в грудную клетку незнакомца, затем выдернул клапан, и воздушная подушка, образовавшаяся над плеврой с неприятным свистом, вышла через шприц.