– Это вовсе не проявление уважения, мистер Дуглас. Ваш сын избегает прямого зрительного контакта не конкретно с вами, а вообще со всеми. Это один из симптомов состояния, в котором он находится с самого рождения. Вы не замечали, что Чип немного неуклюжий?
– Он год назад в рост пошел. Вон, каланча какая, конечно неуклюжий. Просто еще не привык.
Билл нервничал. Он не понимал, к чему клонит этот холеный мозгоправ, но разговор явно начинал ему надоедать.
– А друзья у него есть? Есть дети, с которыми он проводит время после школы?
Билл не мог ответить на этот вопрос. Чип частенько уходил гулять, но отец ни разу не видел, чтобы кто-то заходил за ним или встречал у дома.
– Конечно, у него есть друзья, – с наигранной уверенностью ответил Билл. На задворках его пустой головы замаячил небольшой огонек. Пока еще тусклый, но уже отчетливый, свет истины, которую с таким трудом пытался донести до него школьный психолог. Этим огоньком были фары громадного грузовика компании «Мой сын отсталый», который несся на него на полном ходу и не спешил тормозить.
– Мой сын здоров, – начал заводится Билл. Он поймал на себе соболезнующий взгляд «заносчивого мудака», и кровь его тут же вскипела. Меньше всего в этом мире Биллу Дугласу-младшему нужно чье-либо сочувствие, а особенно если это сочувствие какого-то никчемного выскочки.
– Вы не понимаете, вашему мальчику нужен особый уход.
– Особый уход?! – ведомый приступом гнева, Билл резко встал, выпрямился во весь рост, и схватил со стола первое, что попалось ему под руку. Он со всей силы сжал кулаки, ослепленный желанием ударить этого жалкого, женоподобного тюфяка по голове. Ударить с такой силой, чтобы его мерзкие мозги, в которых умещается так много длинных и заковыристых слов, вылетели из черепа на свежий воздух, прогуляться.
Но в последний момент старина Билли сдержался. Он глубоко вдохнул, и медленно выдохнул, ощущая, как градус напряжения в его теле нехотя спадает. Затем он посмотрел на предмет в своей руке, которым собирался избить бедного мозгоправа до смерти. Это была небольшая металлическая табличка с именем: «Кори Литтл»
– Послушай, ты, Литтл, я своего сына знаю, и никакого ОСОБЕННОГО ухода ему не нужно. Единственное, что ему нужно, так это твердая отцовская рука и ремень с пряжкой.
– Но мистер Дуглас… – попытался возразить психолог.
– А если ты собираешься учить меня, как воспитывать моего собственного ребенка, то знай, я не побрезгую и вгоню эту сраную табличку в твою сраную задницу по самый сраный локоть.
Дуглас сейчас больше походил не на агрессивного здоровяка, а на вагон с динамитом, готовый взорваться от малейшей искорки и разнести все вокруг на мелкие кусочки. Литтл прекрасно это видел и знал, как выйти из сложившейся ситуации без человеческих жертв. Нужно просто вернуть человеку чувство собственной правоты, поместить его обратно в зону комфорта.
– Ни в коем случае, мистер Дуглас, – спокойно ответил он, – ни в коем случае.
– То-то же, – Билл окинул психолога полным недоверия взглядом, чувствуя, что слишком уж легко выиграл этот спор, но все же вернул табличку с именем на место.
Грузовик компании «Мой сын отсталый» неумолимо надвигался на Дугласа-младшего. Двигатель рычал и набирал обороты, а за баранкой хохотала суровая реальность.
– Этот твой утизм…от него умирают?
– Аутизм, – поправил психолог. – И нет, не умирают. Но повторюсь, ваш сын отличается от других детей, и вы должны считаться с этим.
– Не смертельно, – протянул озадачено Билл, – значит переживем.
Он развернулся, и, не обращая никакого внимания на попытку Литтла остановить его, вышел из кабинета.
В коридоре на жестком и неудобном стуле сидел Чип Дуглас. Высокий, широкоплечий, но при этом совершенно непримечательный шестнадцатилетний парень. Дешевая мешковатая толстовка, купленная на вырост, и старые, истертые на коленях и заднице, джинсы говорили о достатке его семьи больше чем любая налоговая декларация.
Чип ждал своего отца, его вызвали по телефону в школу, а это могло значить только одно – сегодня вечером не обойдется без ремня. Чипу часто влетало от отца по любому поводу, а иногда и без, просто так уж было заведено в маленькой семье Дугласов.