– Совершенно сумасшедший план, – сказал Карл, встал за мной и обнял меня за плечи.
– Да, – согласилась я. – Совершенно сумасшедший! – Наше отражение в зеркале смотрелось изумительно. – Ты боишься?
Карл засмеялся, но глаза его оставались серьёзными.
– Речь не обо мне. Я достаточно стар и могу себе позволить делать глупости. Но ты молода, а когда человек молод, он должен хорошо обдумывать свои поступки.
Но я была совершенно уверена, что мне не о чем думать. Впервые в своей жизни я знала совершенно точно, чего я хочу. Я хотела Карла. Я хотела быть с ним, всё равно где и всё равно как. Это было такое сильное и прекрасное чувство, что оно захватило меня целиком.
– Это всегда так, когда ты влюблён по-настоящему? – спросила я Карла.
Карл сказал, что он не может ответить на этот вопрос, это и для него в первый раз.
– Обычно любовь ко мне не приходит, а тихо подкрадывается. И часто она на полпути разворачивается и уходит. – Он пожал плечами. – И лишь на этот раз она бросилась прямо мне на шею, любовь. Такое вот странное дело. Мне всё время хочется написать стихотворение, или сочинить песню, или хотя бы нарисовать картину с кучей красных сердечек.
– И мне тоже! – восхищённо вскричала я. – Мне даже захотелось сыграть тебе на мандолине серенаду!
Карл снова начал целовать меня.
– Сейчас у Лео по крайней мере есть веская причина ненавидеть меня, – сказал он потом.
– Но ты же не виноват, – ответила я. – Это всё моя вина.
Карл убрал мне со лба прядь волос.
– Да, хорошо бы.
– Что случилось, то случилось, – сказала я, боясь, что он передумает.
– Действительно. Но ты понимаешь, что другие люди не обязательно отреагируют на это позитивно? Я могу себе представить, что твоя семья не будет в особенном восторге. Я тоже не был бы в восторге, будь ты моя дочь.
– Не говоря уже о твоей семье, – заметила я.
– Верно, – сказал Карл и вздохнул.
Я быстро подавила угрызения совести, которые попытались прокрасться в моё всепоглощающее чувство счастья.
– Может, лучше никому об этом не рассказывать?
– Не думаю, что подобное можно скрыть, – ответил Карл. – Рано или поздно всё выйдет наружу.
Возможно. Но если бы у меня был выбор, то чем позже, тем лучше. Даже с учётом того, что Лео порвал со мной, с моей стороны было достаточно некрасиво отправиться в постель с его отцом буквально через пару часов после этого. Я поняла, что меня мало кто поймёт, даже те, кто верит или знает по собственному опыту, что два человека могут влюбиться друг в друга очертя голову. А Лео меньше всего. Если бы всё было по-моему, он вообще бы ни о чём не узнал.
Но, к сожалению, всё оказалось не по-моему. Когда мы с Карлом отправились на завтрак, мы наткнулись в коридоре на дядюшку Томаса, который смотрел на нас круглыми от удивления глазами.
Шокированный Карл только и смог, что спросить его:
– Что ты тут делаешь, Томми? – а я попыталась выглядеть совершенно иначе, чем накануне вечером, очень надеясь, что у дядюшки Томаса плохая память на лица.
– Я хотел ещё раз поговорить с тобой, пока ты снова не уехал за границу, – ответил дядюшка Томас, облизывая губы и хитровато улыбаясь. – Но что делает в твоём номере маленькая подружка Лео, старший брат?
Мы могли бы найти убедительное объяснение и спонтанно состряпать какую-нибудь историю, но на мне было вчерашнее платье, а на лице крупными буквами было написано чувство вины. Поэтому я пролепетала в ответ:
– Я больше не подруга Лео.
А Карл в это же время сказал:
– Тебя это совершенно не касается. О чём ты хочешь со мной поговорить?
– О деньгах, о чём же ещё, – ответила дядюшка Томас. – Хотя, честно говоря, я не очень верю, что ты меня поддержишь. – Он посмотрел на меня и улыбнулся. У меня по коже пошли мурашки. – Правда, сейчас я думаю, что мне, наверное, всё-таки повезёт.
Карл нахмурился.
– Томас, даже если бы у меня были деньги, я совершенно не заинтересован в финансировании твоих провальных проектов.
– Очень жаль, очень жаль. Но, может быть, ты ещё раз поговоришь с родителями о небольшом финансовом вливании, как любимый сынок мамочки и папочки.
– Томми, ты постоянно пытался доить их обоих и ни разу не вернул им ни цента. А дом на улице Калькенбреннера, который они отписали тебе в прошлом году, чтобы ты мог якобы окончательно решить все свои проблемы, ты тут же тихонько продал за их спиной.