Глаза фрау Картхаус-Кюртен опасно сверкнули.
– И пусть весь мир остаётся в убеждении, что вы не играли в его жизни никакой роли?
Эй! Что это такое? Это такой тест или моя врач действительно пытается меня подстрекнуть?
– Ах, – небрежно ответила я, стараясь выглядеть равнодушной.
Фрау Картхаус-Кюртен снова принялась изучать объявление.
– «Жизнь для семьи»! «Любимый муж»… Ну, я вами восхищаюсь, у вас даже нет желания это оспорить. – Точно, она пытается меня подстрекнуть, это ясно.
Я пожала плечами.
– Люди всё равно верят только в то, во что они хотят верить.
– Да, это верно. Но я всё же не смогла бы устоять перед желанием появиться на этих так называемых поминках. – Фрау Картхаус-Кюртен убрала волосы со лба. – Тем более что ритуальный зал Хелльманн находится практически за углом.
– В самом деле?
– Да, на Хегеманнштрассе. Если вы пройдёте по Хауптштрассе в направлении центра, то это второй поворот направо.
– Ах.
– Да! Интересное совпадение, не правда ли?
– Вы так считаете?
Фрау Картхаус-Кюртен откинулась на своём стуле.
– Давайте откровенно. Я не верю в совпадения. Я – э-э-э – человек науки.
– То есть вы думаете, что существует научное – в вашем случае психологическое – объяснение тому, что ритуальный зал, который выбрала для проведения своих поминок семья моего покойного мужа, находится недалеко от кабинета моего психотерапевта?
Фрау Картхаус-Кюртен сощурилась и несколько строптиво ответила:
– Да, я так думаю.
Окей. Я уже говорила, что эта женщина – идиотка? Мне надо повысить свою дозу таблеток.
– Наше время истекло, – сказала я, поглядев на настенные часы.
– Да, действительно, – ответила фрау Картхаус-Кюртен. Она встала и протянула мне руку. – Ну, до следующего понедельника. Продолжайте делать такие же успехи. И, как я уже сказала, по Хауптштрассе налево, затем второй поворот направо.
– К сожалению, мне это не по пути, – ответила я. Ну в самом деле!
Я не успела выйти на улицу, как позвонила Мими – обычный контрольный звонок.
– Ты придёшь в магазин?
– Я хотела немного прогуляться.
– Ведь льёт как из ведра!
– Я люблю дождь, – ответила я.
– Чушь, – сказала моя сестра. – Ты ненавидишь дождь. Давай приходи. У нас здесь очень уютно. Гитти как раз принесла коллекцию зонтов, разрисованных вручную, в дополнение к нашим резиновым сапогам, а Констанца испекла изумительный малиновый торт со сливками.
– Посмотрим. Может быть, я загляну. – Я дошла до Хауптштрассе. Направо –домой, налево – к центру. Я сделала пару шагов направо, но потом повернула назад. Я ведь могу просто заглянуть в этот ритуальный зал, и всё. Поминки состоятся только завтра. На следующем перекрёстке я снова повернула обратно. О Боже, нет, это как-то ненормально. По-дурацки и никому не нужно. Если я загляну туда, то мне это ничего не даст.
С другой стороны, если я туда не зайду, меня потом будет мучить любопытство. Я опять повернула на 180 градусов. На сей раз я добралась до угла Хегеманнштрассе и снова остановилась. Я чувствовала себя персонажем мультфильма, у которого на одном плече сидит ангелочек, а на другом чертёнок.
– Посмотреть не запрещается, – шепнул чертёнок, а ангелочек возразил:
– А зачем, собственно?
Я вздохнула и с тоской вспомнила о своих таблетках. Хотя на тротуаре было достаточно места, мимо меня вплотную прошёл какой-то старичок, который меня практически толкнул.
– Какая наглость – стоять посреди тротуара и терять понапрасну время, – пробурчал он.
Что да, то да.
Увидев, что я продолжила свой путь, чертёнок довольно ухмыльнулся.
– Я всегда побеждаю, – сказал он. Ангелочек загрустил.
Ритуальный зал выглядел снаружи неброско, но очень представительно – никаких витрин с гробами и траурными одеждами, только оловянные горшки с самшитом, простая табличка на двери и звонок. И красивая серебристая дверная ручка, очень приятная на ощупь. Дверь открылась сама собой. Ну, не совсем сама собой, я на неё немного нажала, но она однозначно была не заперта, словно входная дверь какого-нибудь магазина.
Я заглянула внутрь и увидела своего рода фойе с множеством открытых дверей. На следующий этаж вела широкая мраморная лестница.
Входная дверь мягко захлопнулась за моей спиной, и раздался мелодичный звон. Дин-дин-дон-дон, медленно и в миноре.
Окей. Я могу попросту смыться. Или сказать, что я хочу купить гроб. Ведь человек может купить гроб – или для этого необходимо наличие покойника?
Я сделала пару шагов и заглянула за ближайшую дверь. Обычное бюро, не очень большое, много комнатных растений. В комнате никого. За следующей дверью было ещё одно бюро, побольше и пороскошнее, много тёмной кожаной мебели, картин в золотых рамах и персидских ковров. Это явно было бюро шефа, а соседнее – секретарши. Только где они?