– У тебя есть камелёк?
– Нет, к сожалению. Но есть отличное красное вино. И для примиряющего секса мы должны сначала хорошенько поссориться.
Прежде всего ты не должен быть голубым, подумала я с некоторым сожалением. Мне начинало не хватать секса – я не говорила об этом фрау Картхаус-Кюртен (она была всего лишь моим терапевтом), но сказала Мими.
– Конечно, тебе его не хватает, – ответила Мими. – Секс – одна из основных потребностей человека. Лично я буду в нём нуждаться даже тогда, когда мне стукнет сто лет. Правда, я слышала, что о сексе можно забыть на то время, пока у тебя маленький ребёнок. И секс не так вдохновляет, когда ты боишься, что тебя вырвет на партнёра.
Бедная Мими постоянно старалась, чтобы её не тошнило, и, конечно, её состояние не могли не заметить её подруги по магазину.
– Это всего лишь желудочно-кишечная инфекция, – сказала Мими и, поглядев на Трудиного ребёнка, добавила: – Не заразная.
– Ерунда! – возразила Труди. – Ты беременна! Твои груди увеличились вдвое!
Я сидела на красном диване и, подавив улыбку, примеряла туфли из новой весенней коллекции Сантини.
– Это бюстгальтер с поролоном, – ответила Мими.
– Да ладно, Мими, мы знаем! – сказала Констанца. – Я видела, как ты покупала в аптеке десять тестов на беременность. И я вижу, как ты, выходя из туалета, всякий раз улыбаешься.
– Мы просто хотим порадоваться вместе с тобой! – добавила Труди.
– Со мной? Но я вовсе не радуюсь, – сказала Мими. – Если вы кому-нибудь об этом скажете, я вас прибью. Я слишком хорошо помню, как было тогда, когда я потеряла Нину-Луизу. У меня нет никакого желания ещё раз выслушивать соболезнования от каждого встречного-поперечного. Это ясно?
– Совершенно ясно, – ответила Труди. – Ой, ты можешь взять у меня все детские вещи…
– Нет, нет и нет! – Мими решительно упёрла руки в бока. – Никаких разговоров о ребёнке, абсолютно! Сделаем вид, что ничего нет, понятно?
– И как долго?
– Пока он не родится. То есть если он когда-нибудь родится.
– Разумеется, он ро…
– Заткнитесь! – крикнула Мими. – Вы всё ещё не поняли?
– Поняли, поняли, – заверили её подруги. Но уже не следующий день – по чистой случайности я снова была в магазине, поскольку не могла решить, купить мне коричневые туфли или чёрные, – Констанца принесла двухэтажный торт, покрытый голубой и розовой глазурью. Поверх глазури белыми буквами было выведено: «It’s baby!».
Увидев лицо Мими, Констанца испугалась, что торт – бисквитная мечта с чернично-малиновым кремом – может быть брошен в стену, и торопливо сказала:
– Это не для твоего ребёнка – это для э-э-э… другого ребёнка.
– Да, и для какого же? – угрожающе спросила Мими.
– Ну… моего.
– Ты беременна?
Констанца подняла торт так, чтобы Мими до него не дотянулась.
– Ещё нет, но мы с Антоном сегодня решили больше не предохраняться и положиться на судьбу.
– То есть нет никакого другого ребёнка? – Мими сощурилась, пытаясь выглядеть опасной.
– Так сказать нельзя – сегодня ночью у нас был полностью незащищённый секс, и там внутри как раз в этот момент может зародиться ребёнок – и торт именно для этого ребёнка. Вряд ли ты можешь иметь что-нибудь против. Я принесла ещё шампанское, потому что это надо отпраздновать. И тем самым я хочу тебе доказать, что можно радоваться ребёнку, даже когда его ещё не зачали. Вот так!
Мими пробурчала что-то нечленораздельное, но поскольку в этот момент вошла очередная покупательница, торт остался нетронутым. То есть до тех пор, пока Констанца его не разрезала и не поделила. Действительно вкуснейший торт на свете. Я спросила, можно ли мне отнести два куска в аптеку, и Констанца мне разрешила. Увидев меня с тортом, Юстус обрадовался.
– Наконец кто-то нормальный, – сказал он. – Потому что сегодня к нам приходят одни тронутые и извращенцы, верно, Янина?
Его ФТА восхитилась тортом.
– О, домашней выпечки?
Я была польщена, что меня не причислили к тронутым и извращенцам. Это было совершенно новое чувство. В этот момент в аптеку зашла очередная тронутая, довольно молодая женщина, и решительно направилась к прилавку.
– Мне нужен острый перец, тмин, майоран и тархун, – заявила она. Аптекарь закатил глаза, а Янина терпеливо объяснила женщине, что, к сожалению, приправами они не торгуют.
– Но это же аптека! – возмущённо воскликнула женщина.
– А ты – красный автобус, – пробормотал Юстус, но Янина ответила ангельски дружелюбным тоном:
– Да, это аптека, и поэтому мы не продаём приправы.