Перед витриной кондитерской Сэнди на минутку остановилась, в последнее время это вошло у нее в привычку. Но не упускать же так удачно подвернувшуюся возможность еще разок оглядеть себя, верно?
Для визита к Нолану Сэнди выбрала приобретенную накануне в бутике пеструю шелковую юбку, украшенный кружевами черный трикотажный топ и туфли на каблуках-шпильках. Кроме того, на ней было самое изящное белье, какое только нашлось в ее гардеробе, — купленное в том же бутике. Из всех имеющихся в распоряжении Сэнди средств косметики она воспользовалась лишь тенями для век, тушью для ресниц и губной помадой, и то очень умеренно.
Вот, казалось бы, что такое одежда, мельком подумала Сэнди. По большому счету, тряпки, и все. Но когда знаешь, что у тебя все в порядке сверху донизу, ощущаешь прикосновение шелка к коже, слышишь стук изящных каблуков, то становишься будто стройнее, красивее. И чувствуешь себя совсем иначе, чем в каких-нибудь будничных джинсах. Увереннее. Не знаю, хватило бы у меня духу отправиться к Нолану, если бы не мои обновки. Большая вероятность, что нет.
Внезапно откуда-то сбоку и сверху раздался чей-то восторженный возглас. Сэнди механически повернула голову в том направлении и увидела двух рабочих, сидевших на крыше примыкавшего к лавке дома Молли. Они укладывали новую черепицу. Один из них, голый до пояса, загорелый до черноты, поймав взгляд Сэнди, сверкнул белозубой улыбкой.
— Выглядишь на миллион, малышка!
— На два, — поправил другой. — Эх, и почему у нас в деревне нет таких девчонок… Если раз в сто лет увидишь эдакую цыпочку, сразу поймешь, что залетная пташка.
Загорелый удивленно взглянул на напарника.
— Почему ты решил, что эта пташка залетная?
— Какая же еще? Ты только посмотри на нее — конфетка, да и только. Так бы и съел!
Загорелый вновь расплылся в улыбке.
— Ешь, кто тебе не дает. Правда сначала не мешало бы спросить разрешения…
— Что толку спрашивать, если птичка завтра упорхнет, — буркнул второй парень.
— Брось, никуда она не денется.
— Ну да, конечно… Жить здесь останется!
Загорелый едва заметно подмигнул Сэнди.
— Не останется…
— Вот видишь! О чем я и толкую.
— Не останется, — невозмутимо повторил загорелый. — Потому что она и так здесь живет.
Его собеседник недоверчиво покосился на Сэнди.
— Она?
— Именно!
— Быть того не может… Почему ты так думаешь?
Загорелый снова подмигнул Сэнди.
— Не думаю, а знаю. Ведь это наша библиотекарша! Эх ты, в библиотеку ходить надо… правильно говорю?
Вопрос адресовался Сэнди.
— Разумеется, — кивнула та. — Только не понимаю, почему вы так разговариваете, будто меня здесь нет. Между прочим, я все слышу и пока что способна сама за себя ответить. Кроме того, говорить «он» или «она» о присутствующем человеке невежливо.
— А как надо?
— Подумай сам. Впрочем, ладно, подскажу: у человека есть имя. Кроме того, существуют обращения наподобие «мисс», «миссис» или «мистер».
— Слышал, Ники? — весело взглянул на приятеля загорелый. — Мотай на ус. Нельзя быть таким невоспитанным!
— На себя поглядывай, — проворчал тот.
Загорелый перевел взгляд на Сэнди.
— А ты впрямь выглядишь очень… аппетитно!
— Спасибо, — с достоинством ответила она. — Отныне я буду выглядеть так всегда!
Затем, демонстративно поправив волосы и нарочно не глядя на парней, Сэнди двинулась в кондитерскую. Или, проще говоря, к Молли.
Этот короткий разговор с парнями стал для Сэнди неплохой поддержкой. Вселил в сердце уверенность, что предстоящая встреча с Ноланом не только окажется удачной, но, возможно, изменит всю ее жизнь.
— Здравствуйте. Рада вас видеть. Пожалуйста, подходите ближе, выбирайте, что больше нравится. — Молли встретила Сэнди вежливыми фразами, как любого покупателя, который впервые переступал порог ее лавки.
Разумеется, та реагировала соответственно.
— Добрый день. Мм… здесь всегда так вкусно пахнет!
— А, значит, вы уже бывали у меня, — улыбнулась Молли.
При этом ее открытое веснушчатое лицо будто озарилось светом. Затем, приглядевшись пристальнее, она воскликнула:
— Сэнди! Ты ли это? Мне рассказывали о твоем преображении, но я никогда не думала, что не узнаю тебя!
Сэнди негромко рассмеялась.
— Странно, почему все так удивляются? Я лишь слегка изменила прическу и прикупила кое-что из одежки. Только и всего! Не понимаю, почему все обращают на меня внимание…
Пока она говорила, Молли перегнулась через прилавок, чтобы лучше рассмотреть ее туфли. Услышав последнюю фразу, вновь изумлено воскликнула:
— Почему? Да ведь тебя будто подменили!
Пока еще не полностью, мысленно заметила Сэнди. Но я над этим работаю.
— Не знаю, — пожала она плечами. — По-моему, я всегда такой была. Просто раньше никто этого не замечал.
— Очень может быть… — задумчиво протянула Молли. — Очень может быть… А вот интересно, что же такое случилось? То есть я имею в виду, должна же быть какая-то причина. Почему ты вдруг так… э-э… раскрылась?
Потому что прочла один роман, после чего будто прозрела, подумала Сэнди. Однако сказала совсем другое:
— Причина? Хм, без нее, конечно, не обошлось…
Зеленые глаза Молли вспыхнули.
— А! Значит, все-таки что-то есть?
— Что-то, конечно, есть…
— И что же это? — вкрадчиво произнесла Молли. Чувствовалось, что ее разбирает любопытство.
— Э-э… ну, это… кхм… — Сэнди сделала паузу, а потом произнесла совсем другим тоном: — Ох, я чуть не забыла, зачем пришла сюда! Мне же нужно купить что-то вкусненькое…
По лицу Молли скользнула тень разочарования. Сообразив, что момент для откровений безвозвратно утрачен, она подавила вздох.
— Да-да, конечно… Вкусненького у меня много. Выбирай.
Сэнди наклонилась к витрине. С чем же отправиться к Нолану?
У нее разбежались глаза. За стеклом было столько всего! Начиная от печенья и кончая роскошными тортами. И когда только Молли успевает все это печь?
Не успела эта мысль промелькнуть в мозгу Сэнди, как Молли произнесла:
— Ой, прости, оставлю тебя на минутку, пора заглянуть в духовку…
С этими словами она скрылась в соседнем помещении — проще говоря, в домашней пекарне, где и происходило таинство превращения муки, сахара, жиров, яиц и прочих продуктов в произведения кулинарного искусства. Те самые, которые сейчас разглядывала Сэнди, пытаясь решить, с чем же отправиться к Нолану.
Выбор был велик — немудрено, что Сэнди растерялась. Застыла, озадаченно скользя взглядом по изделиям из теста — дрожжевого, слоеного, заварного, песочного — с кремом, повидлом, взбитыми белками, орехами, миндалем, изюмом, цукатами и прочее, и прочее — всего не перечесть! А потом вдруг увидела в уголке за роскошным шоколадным тортом кекс, и в голове ее промелькнуло: вот оно! То что надо.
Кекс выпекается быстрее, чем, скажем, пирог, рассуждала Сэнди. Поэтому и Нолан скорее поверит, что я состряпала подобное угощение после работы.
— Молли, я выбрала! — крикнула она в сторону пекарни.
— Иду, — донеслось в ответ.
10
Выйдя от Молли, она двинулась в сторону улицы Мэрисгейт, в самом конце которой пролег овраг. Там, на краю обрыва, стоит коттедж, когда-то принадлежавший покойной миссис Уотерс, а ныне находящийся во владении профессора биологии Нолана Пирса.
В руке Сэнди покачивался в перевязанном шпагатом пластиковом контейнере кекс. Сама она была в кураже — в том волшебном состоянии, когда, кажется, любое дело по плечу. Ее ноздри трепетали, втягивая свежий вечерний воздух, слух жадно впитывал знакомые деревенские звуки — блеяние требующих доения коз, кошачье мяуканье, стук распахнутой ставни, резкий сигнал мотоцикла, на котором местный рокер подкатил к окнам подружки, характерное гудение работающего у кого-то в саду насоса, детский смех, голос мамаши, зовущей какого-то Микки — явно сорванца, судя по ее тону, — ужинать…