Просто расскажи нам, что ты видела, милая. Неправильных ответов не бывает.
Время от времени события той ночи выползают из самых темных уголков моего сознания. Обычно я пришлепываю их как комаров: нет смысла копаться в вопросах, на которые, кроме меня, никто уже не ответит.
Но пока я здесь, на что-то у меня уже не получится закрывать глаза.
В этом мире бывают вещи похуже монстров, и я притягиваю их к себе как магнит.
Глава четвертая
Когда я просыпаюсь, солнце клонится к закату. Я свернулась калачиком на кровати в гостевой комнате, голова наполовину съехала с подушки. Я замечаю, что забыла снять обувь, и сажусь, чувствуя себя виноватой.
– Раздается стук в дверь. Мэгги робко приоткрывает ее и заглядывает внутрь через щель.
– Поспала?
– Судя по всему. – Я пытаюсь вспомнить, чем вообще занималась последние несколько часов, но голова не соображает. Видимо, после бессонного дня я просто отключилась.
– Скоро будем ужинать, – громко говорит Мэгги, перекрикивая стук закрывающейся двери. – Я тут подумала: может, съездим вчетвером в «Лодочный домик»?
Не успевает она толком объяснить, что имела в виду под словом «вчетвером», как из-за ее плеча появляется лицо Кэлли.
– Я сегодня иду к Эм, на вечеринку в честь окончания школы. Я же тебе говорила.
Мэгги какое-то время смотрит на дочку, потом переводит взгляд на меня.
– Что ж, день был длинный, а готовить слишком жарко, так что мы с Риком будем очень рады, если ты пойдешь ужинать с нами.
За все годы, что я его знаю, Рик Гринвуд сказал мне от силы слов десять. Ничего личного – такой уж он человек: тихоня, из тех, кто, вернувшись домой с работы, садится за компьютер, чтобы помедитировать в онлайн-покере. На соревнованиях Кэлли по вращению жезла он сидел на трибуне с каменным лицом, вздыхая и отворачиваясь каждый раз, когда в упражнениях начинались любые тряски телом.
– Она могла бы пойти со мной, – отвечает вдруг Кэлли. Мы смотрим на нее по меньшей мере ошарашенно; она начинает нервно тянуть себя за волосы. – В смысле, если она, конечно, хочет.
Не знаю, стоит ли мне поблагодарить Кэлли за то, что она предлагает мне спасение от очень неловкого вечера, или же разозлиться из-за того, что при этом она даже не смотрит мне в глаза.
– Тесса знакома с Эмили, – поясняет Кэлли, заметив скептический взгляд Мэгги. – В детстве они дружили.
– Меня туда не звали, – отрезаю я. Они оборачиваются ко мне с удивлением, как будто забыли, что я тоже тут сижу.
– Вечеринка открытая, – разъясняет Кэлли для нас обеих. – Половина придет с улицы, знакомые знакомых.
Мэгги морщит лоб.
– Не нравится мне все это.
– Мама, праздник для нее устраивают родители, – говорит Кэлли. – Там не будет погромов, ничего такого. Я хочу, чтобы Тесса пошла.
Ее взгляд метнулся вправо: значит, на самом деле не хочет. Ну и зачем тогда приглашать?
А я и тем более не хочу идти сейчас на вечеринку. Мне бы хотелось остаться дома, чтобы снова добраться до компьютера Гринвудов и попробовать раскопать информацию о сестре: за эти годы я впервые получила хоть какую-то зацепку о ее местонахождении. Но я знаю Мэгги: она ни за что не даст мне остаться тут одной.
Я шумно сглатываю и поднимаю на нее глаза.
– Наверное, я пойду на вечеринку, если ты не против.
Ее рот чуть заметно кривится, но она быстро оправляется.
– Конечно. Только будьте осторожнее, девочки, хорошо?
Кэлли закатывает глаза.
– Я напишу тебе, когда мы доедем.
Мэгги улыбается, потом желает нам хорошо повеселиться и велит как следует запереть двери, когда будем уходить. Кэлли неопределенно кивает мне, будто говоря: «Ну что ж, ладно», – и снова пропадает у себя в комнате.
Я опускаю взгляд на свою непрезентабельную толстовку. На рукаве жирное пятно от сырного тоста, который Мэгги сделала мне на обед. Придется идти в том, что есть: у меня с собой мало одежды на прохладную вечернюю погоду. Наверное, там все равно будет темно, никто и не увидит.
Я заново укладываю волосы в пучок, когда в проеме появляется Кэлли.
– Готова?
Нет.
– Да.
Она переоделась в джинсы с низкой талией и хлопковую рубашку. Я закатываю на толстовке рукава, чтобы спрятать жирное пятно, и спускаюсь вслед за ней.
– Нам разве не стоит взять с собой открытку или что-нибудь такое? – спрашиваю я, недоумевая, почему руки Кэлли пусты, когда она запирает за нами дверь.
Она шагает вперед по подъездной дорожке, не оборачиваясь ко мне.