Самым неприятным на вечеринке оказалось поведение Дэна Саттера. Он был очень пьян и в открытую лапал Сьюзен Вейл всякий раз, когда находился рядом с ней, особенно если это видела Эмили. Саттер громко сравнивал Сьюзен и прочих женщин не в пользу последних. Бим, который в начале вечеринки чувствовал себя прекрасно, начал присматриваться к поведению отца и перестал танцевать. Глядя на него, он испытывал злость и стыд. И тут, входя в кухню, чтобы выпить стакан воды, он наткнулся на Дэна и Сьюзен, держащих друг друга в тесных объятиях. Он не смог этого дальше терпеть и бросился вон из дома через стоянку к конюшне.
Складское помещение в конюшне было переделано в столярную мастерскую для Бима, и там стоял старый диван. Он лег на него, натянув на себя ветхую, поеденную молью попону. Бим смотрел на потолок, глаза его жгли слезы, тело вздрагивало от всхлипываний. Через какое-то время он в изнеможении уснул.
Бим не знал, сколько времени проспал, но проснулся, дрожа от холода. До него доносилась музыка, это означало, что праздник продолжался. Биму не хотелось идти в дом, но в конюшне согреться было невозможно, а у него уже стучали зубы. Он решил, что посидит на кухне возле плиты.
На улице снова пошел снег. Ветра не было, и снег опускался большими пушистыми хлопьями. Он покрывал дорожную колею и отпечатки шин на месте для парковки. Снег засыпал следы, оставшиеся после того, как Бим прошел от дома до конюшни. Юноша торопливо зашагал к двери в кухню. И вдруг он увидел странный снежный холмик возле бассейна; этого холмика раньше там не было. Бим с беспокойством подумал, что кто-то уснул прямо на земле и его накрыло снегом, как белым одеялом. Он постоял в нерешительности и затем медленно пошел к холмику. Юноша инстинктивно боялся пьяных, возможно, из-за поведения Дэна, когда тот напивался. Но, уснув здесь, человек мог замерзнуть до смерти.
Бим подошел поближе к холмику. Теперь он разглядел очертания раскинутых рук и тела, лежащего лицом вниз.
— Эй, — робко произнес Бим. Не получив ответа, он повысил голос: — Эй!
Поднялся слабый ветерок и сдул снег с кисти одной из рук лежащего тела. Было похоже, будто обнажились белые высохшие когти!
Бим развернулся и побежал, от ужаса наращивая скорость. Он вскочил в кухню и через вертящуюся дверь влетел в холл. Жар, духота и шум едва не свалили его с ног — пахло перегаром, сигаретным дымом, слышался громкий пьяный смех и звуки ног, без устали шаркающих по танцплощадке. Он остановился в дверях с открытым ртом, пытаясь закричать. Но не издал ни звука.
Вдруг его плечо крепко, по-дружески сжала чья-то рука.
— Господи, сынок, ты как будто испуган до одури! Что такое?
Бим обернулся и увидел добрые, вопросительно глядящие глаза доктора Джона Смита.
— О, сэр, я… я рад, что вас нашел, — сказал парнишка. Когда он говорил, его зубы стучали.
— И я тоже рад, Бим. Что такое?
— Не могли бы вы надеть п-пальто и ботинки, сэр? Там к-кто-то на улице, ему, к-кажется, очень плохо. Он… он к-как м-мертвый, сэр!
Глава 2
I
Доктор Смит и Бим вышли из дома через кухню. Их уход не привлек ничьего внимания. Приходов и уходов малоинтересных людей никто не замечает, даже мисс Тина Робинсон, которая за прочими аккуратно следила, особенно за «скандальной особой» Сьюзен Вейл.
Джон Смит не стал обувать галоши и еще натягивал пальто, когда они с Бимом вышли на крыльцо. Доктор заметил, сколько выпало свежего снега. Теперь снежные хлопья были мельче и сыпались быстрее, и даже недавние следы Бима уже почти замело.
— Кто он, сынок? Тот, которому плохо? — спросил доктор Смит.
— Я н-н-не знаю, сэр. Я… я побоялся подойти ближе.
Доктор не испытывал недобрых предчувствий. Однако весь этот вечер ощущал некую наэлектризованность атмосферы, и, зная то, о чем ему поведал в разговорах Илайхью Стоун, он был готов к своего рода короткому замыканию во время веселья. Теперь Джон Смит шел за Бимом к бассейну, размышляя, имеет ли находка мальчика какое-либо отношение к тому, что так живо обсуждалось в поселке.
Биму удалось сохранить здравый рассудок в достаточной степени, чтобы захватить в кухне фонарь. Он включил его и направил луч к бассейну:
— Вон там, сэр.
Доктор, незнакомый с обстановкой во дворе, сначала не смог разглядеть что-либо необычное, лишь снежные наносы разной высоты в разных местах.
— Он лежит лицом вниз, — подсказал Бим. — В-видны его руки, в стороны раскинуты.
Тогда доктор увидел очертания фигуры в позе распятого на кресте, лежащей в снегу и постепенно погребаемой в сугробе. Он положил руку Биму на плечо.