Лениво помахивая уличной тростью, Девлин спустился по ступенькам на мостовую. Как только он повернул к Портман-сквер, от сумрачной подворотни отделился крупный, коренастый мужчина и направился прямиком к виконту.
– Чего это вы тут вынюхиваете да выспрашиваете? – требовательно навис незнакомец, придвинув раздраженное лицо так близко, что на Себастьяна пахнуло парами неразбавленного джина. – Какое у вас дело к мистеру Кейну?
Перебитый нос и изуродованное ухо выдавали бывшего призового бойца. Лет сорока, уже начавший толстеть, он по-прежнему оставался впечатляющей горой мускулов, на добрых полголовы выше виконта и раза в полтора его тяжелее.
– Хочу передать весточку мистеру Кейну от старого друга, – кротко ответил Себастьян, крепче перехватывая трость.
Губы громилы дернулись, обнажая неровные коричневые зубы.
– Мистер Кейн не водит компаний с клиентами. Чего вам на самом деле надо? Если не берете товар, то и делов никаких у вас тут нету. Моя работа – приглядывать, чтоб в заведении не случалось неприятностей, а от таких, как вы, сплошные беды. И больше не показывайтесь, слышите? – мясистая ручища схватила Себастьяна за отворот. – Нам тут такие деловые без надобности.
– Вы помнете мне сюртук, – тихо заметил виконт.
– Да ну? – улыбка мужчины стала шире. – Может, лучше черепушку вам помять?
Плавным рассчитанным движением Себастьян отвел трость и со всей силы махнул ею вперед. Эбеновая палка звучно врезалась здоровяку промеж ног. Ухнув и выпучив глаза, тот отпустил сюртук виконта и согнулся, прижав ладони к паху. Наклонившись, Девлин сгреб противника за грудки засаленного жилета и отшвырнул так, что тот шмякнулся спиной о кирпичную стену подворотни.
– А может, тебе лучше ответить на парочку вопросов?
Скрежетнув зубами, верзила потянулся к висевшим на боку кожаным ножнам. Трость виконта молниеносно взметнулась к руке злоумышленника, и тот, истошно завопив, выронил нож.
– Это было неразумно, – процедил Себастьян, прижимая противника палкой поперек горла к стене. – К тому же, нехорошо так обращаться с клиентом. Я решительно намерен жаловаться мистеру Кейну. Где мне найти хозяина? – сильнее надавил Девлин на глотку громилы.
– Не могу сказать! – отвесил тот в ужасе челюсть.
Отведя трость от горла противника, виконт резко ударил его по правой ноге. Скрючившись, верзила кучей свалился наземь.
– Не передумал быть таким неразговорчивым?
Мужчина лежал, схватившись одной рукой за колено, а другой прикрывая пах.
– Говорю же вам, не знаю!
– Глупый ответ, – серебряный наконечник легонько постучал по уцелевшему колену поверженного.
Тот облизнул губы:
– В «Черном драконе». Это на Диот-стрит, рядом с пивоварней Мо.
– Как мне его узнать?
– Он парень видный. Медно-рыжие волосы. По вечерам наверху у себя рисует.
– Рисует?
– Ну да. Картинки всякие. Нравится ему голых баб малевать и еще речку, и город.
– Я бы предпочел, чтобы мой визит стал сюрпризом для мистера Кейна, – рассуждал виконт. – Давай договоримся? Ты не предупредишь хозяина, что я зайду, а я не скажу, что это ты выболтал, где его разыскать. Мы поняли друг друга?
Здоровяк отер тыльной стороной ладони отвисшие губы:
– Ты, чертов ублюдок…
Себастьян уперся концом трости в подбородок противника, заставив того неудобно запрокинуть голову.
– Мы поняли друг друга?
– Ладно-ладно, да. Только убери от меня эту чертову палку!
Девлин кончиком трости подцепил лежащий на мостовой нож и резким поворотом кисти отбросил зазвеневшее лезвие в темноту подворотни.
– Еще раз полезешь ко мне, и ты мертвец.
ГЛАВА 12
Лорд Девлин шагал по стемневшим улицам, запруженным оборванными нищими и одетыми в блузы работягами, спешащими домой к ужину. В воздухе стоял тяжелый дух тушеной капусты и жареного лука, и виконт поймал себя на мысли, что до сих пор не обедал. Аппетит, равно как и сон, пропал настолько давно, что мужчина механически отмечал течение времени без оглядки на потребность в хлебе насущном.
Себастьян даже несколько растерялся, оказавшись снова вовлеченным в расследование убийства. Последние восемь месяцев удалось пережить, лишь подавив все эмоции: не только любовь и гнев, но и любознательность, и жажду справедливости, даже праздное любопытство. Недавно он обнаружил, что может иногда провести день кряду, не думая о Кэт, не вспоминая исходящий от ее подушки аромат, не желая эту женщину с болью, вызывающей в душе стыд и страх.
В одурманивании себя все эти месяцы алкоголем и бессонницей был смысл. Чувства связаны друг с другом: поддайся одному – и, выйдя из повиновения, потоком нахлынут остальные. Виконт размышлял об удовлетворении, которое вызвала в нем стычка с бывшим боксером, и осознание жестокой радости встревожило его. Насилие способно увлечь. На войне Девлин встречал слишком многих мужчин, поддавшихся опьяняющему угару смерти и разрушения. Себастьян знал, во что ожесточение может превратить человека. Во что чуть было не превратился он сам – и мог превратиться снова, дав себе волю.
А вот и пивоварня – к вездесущим запахам угольного дыма и конского навоза присоединился резкий аромат солода. Диот-стрит лежала к северо-западу от Ковент-Гардена, в части Лондона, называемой Сент-Джайлс [20].
На углу, прямо напротив «Черного дракона», у разожженного в старом бочонке костерка морщинистая старуха, одетая в траур, бойко торговала печеной картошкой. Себастьян купил картофелину, чтобы иметь предлог остановиться и рассмотреть таверну напротив.
Это было длинное, бестолково выстроенное в прошлом столетии здание, второй этаж которого нависал над первым. Судя по внешнему виду, постоянная клиентура заведения состояла из местных торговцев пополам со сбродом из близлежащих притонов. Какое-то мгновение виконт раздумывал, не вернуться ли на Брук-стрит, чтобы переодеться во что-то менее приметное, но затем решил идти как есть.
Под навесом ближайших ворот Себастьян заметил девочку с впалыми щеками, лет восьми-десяти, которая худенькими ручками придерживала на плечах рваную шаль и не сводила жадного взгляда карих глаз с картошки в ладони мужчины.
– Бери, – протянул он картофелину малышке.
Поколебавшись, та выхватила угощение и убежала, вскидывая пятками подол драного платьица. Себастьян подождал, пока мимо прогрохочет нагруженный доверху фургон из пивоварни, и направился к «Черному дракону». На полпути виконт натолкнулся на зазывно улыбающуюся черноволосую женщину в поношенном желтом платье с глубоким вырезом, с виду готовую за пару шиллингов пойти с клиентом в любую подворотню и сделать все, что тот потребует. Она изумленно охнула, когда в протянутую ладонь легла целая крона.
– Нет, – отказался Себастьян, когда добытчица попыталась увлечь его в темноту. – Я плачу не за это.
Темные глаза вперились в мужчину с тревожной подозрительностью. Проститутка лет двадцать пяти, самое большее тридцати, в юности, наверное, была хорошенькой и еще сохраняла остатки былой привлекательности. Но жизнь ее явно не щадила.
– Как тебя зовут? – поинтересовался Девлин.
– Черри, – хмыкнула женщина. – А какая разница?
– Вот что мне нужно, Черри. Я хочу, чтобы ты подождала пару минут, а затем вошла следом за мной в «Черный дракон». Я буду стоять в глубине, рядом с лестницей. Не обращай на меня внимания. Все, что от тебя требуется, – устроить небольшую заварушку. Если сумеешь – получишь от меня еще крону, когда выйду. Поняла?
– Заварушку?
– Именно. Достаточно шума, чтобы привлечь внимание, но не так много, чтобы упечь тебя в кутузку.
– Я справлюсь, – заверила Черри.
– Вот и хорошо. Только помни: через пару минут.
Толкнув дверь таверны, Себастьян прошел в мрачный общий зал с низким потолком, пропахший сладкими пирогами, теплым элем и разгоряченными мужчинами. Громкие разговоры и смех прокатывались от освинцованных окон, выходящих на улицу, до узкой лестницы с деревянными перилами в глубине зала, ведшей на второй этаж. Между пролетами лестницы виднелась закрытая дверь.
20
Сент-Джайлс– часть Лондона, располагавшаяся к северу от Ковент-Гардена и населенная в основном ирландцами. Хотя некоторые районы Ист-Энда были гораздо хуже, трущобы Сент-Джайлса пугали состоятельных горожан уже тем, что находились в самом сердце Вест-Энда. Эти десять-двенадцать акров (4-5 га), набитых перенаселенными лачугами, служили «подходящим прибежищем для отбросов общества» – описание Чарльза Диккенса. Даже после создания регулярных полицейских сил лишь немногие стражи порядка могли без потерь выбраться из этого лабиринта публичных домов и пивных.