* * * * *
В наемном экипаже, остановившемся напротив хирургического кабинета Пола Гибсона, Ханна Грин сидела, напрягшись всем телом в ослином упрямстве.
– Не собираюсь я туда идти, – твердила она с присущим всем уличным женщинам отвращением к профессии врача. – Мне лекарь без надобности.
Мисс Джарвис с трудом поборола желание хорошенько встряхнуть спутницу.
– Мы здесь не для этого. Тебе требуется безопасное убежище. Другого просто нет.
«Хотя приемная доктора Гибсона не так уж и безопасна», – подумала Геро, вспомнив о судьбе привезенного сюда раненого бандита. Но вслух свое замечание не высказала.
– И никаких осмотров? – недоверчиво глянула Ханна.
– Никаких, – пообещала мисс Джарвис.
После того, как упрямица согласилась вылезти из экипажа, Геро расплатилась с извозчиком и чуть ли не силком перетащила спутницу через дорогу.
– Милостивый Боже, – протянул с округлившимися глазами хирург, открыв дверь на стук.
– Доктор Гибсон, позвольте представить вам, как я полагаю, Ханну Грин, – произнесла мисс Джарвис, наблюдая, как девица враждебно поглядывает на мужчину, а тот не сводит глаз с ее бордового плюмажа и расшитого блестками бело-розового наряда. – Извините, но мне просто некуда больше ее везти, – добавила Геро, кладя ладонь на поясницу спутницы и подталкивая так, что Ханна, преодолев порог, влетела на середину прихожей.
ГЛАВА 47
Вернувшись на Брук-стрит, виконт обнаружил поджидавшую его записку от Пола Гибсона. Ирландец выражался загадочно:
У меня интересная гостья. Уверен, тебе захочется с нею встретиться. Приходи поскорее.
Слово «поскорее» было трижды жирно подчеркнуто.
– Что за таинственность? – поинтересовался Себастьян у открывшего дверь хирурга.
– Не был уверен, что письмо не попадет в чужие руки, – объяснил друг, поворачиваясь и проходя в прихожую.
– Ну, и где же твоя гостья?
– Их на самом деле две.
Девлин помедлил на пороге гибсоновской гостиной. У незажженного камина, рассматривая свиной зародыш на каминной полке, вполоборота стояла мисс Джарвис: как обычно, прямая и непреклонная осанка, русые волосы снова аккуратно забраны в узел, словно у гувернантки, лоб слегка нахмурен. С явным восхищением уставившись на пурпурный сгусток плоти в банке, баронская дочь выглядела совершенно обыкновенно, и Себастьян недоумевал, почему его это удивило. Словно их бурное, отчаянное соитие во мраке подземелья должно было изменить ее и сделать… какой? Нежной и обаятельной? Геро Джарвис?! Что за нелепые фантазии!
Затем она обернулась, и Девлин с удовлетворением увидел, как приоткрылись в порывистом вдохе губы. И понял, что в это мгновение она тоже вспоминает прикосновения тела к телу, соленый вкус на ищущем языке... Но тут женский голос произнес:
– Сдуреть просто! Хотите, чтоб я еще по разувсе рассказывала?
Оглянувшись, виконт узрел видение в блистающую розово-белую полоску, заставившее его сморгнуть, и тут же уловил, как губы вельможной леди изогнулись в коварной усмешке, столь напоминающей ухмылочку ее отца.
– Лорд Девлин, – пропела она, – позвольте представить вам Ханну Грин.
Виконт уставился на нос пуговкой и россыпь веснушек. Он ожидал чего угодно, только не этого – не такого красочного сгустка непосредственности.
– Вы уверены, что она действительно Ханна Грин?
– Да вы что, издеваетесь?! – возопила девица. – Рехнулась я, что ли, твердить, что я это я, будь я не я! Сейчас быть мною прибыток небольшой!
– По словам Ханны, Тасмин Пул мертва, – разъяснила мисс Джарвис. – Два дня назад кто-то свернул ямайке шею.
– Да тот же парень, – вставила Ханна. – Тот самый, что приходил тогда в «Академию» и прикончил Хесси.
Себастьян направился налить себе бренди.
– И ты знаешь, кто он такой? – поинтересовался он, доставая графин.
– Не совсем, – проститутка вопрошающе посмотрела в сторону мисс Джарвис.
– Расскажи лорду Девлину все, что рассказывала мне. Про тех троих мужчин, которые наняли вас на прошлой неделе.
– Когда? – поднял глаза Себастьян.
– Во вторник, – буркнула Ханна. – У них это, вечеринка была. День рождения одного из парней, вот они и подрядили меня, Хесси и Розу на всю ночь.
– Дальше, – подбодрил виконт, наливая бренди в стакан. Он жестом предложил выпивку мисс Джарвис и доктору, но только Гибсон изъявил желание составить ему компанию.
– Мы и раньше так проделывали. Не с теми тремя, нет, – поспешила уточнить девица, не сводя глаз с бренди. – С другими. Джентльмены иногда та-а-кие безобразники, если понимаете, о чем я, – на веснушчатом личике заиграла вызывающе-фривольная усмешка. – Зато так гораздо меньше работы, чем мотаться целую ночь туда-сюда по ступенькам в «Академии».
Себастьян бросил взгляд на мисс Джарвис, на строгий узел русых волос и несгибаемо прямую осанку старой девы. Имеет она хоть малейшее представление о диких оргиях, вызываемых в воображении словами проститутки? О том, чего именно трое молодых мужчин могут потребовать от угодливых, купленных ими на ночь жриц любви? Но тут ему пришло в голову, что, пожалуй, сейчас ей известно об этом несколько больше, чем двадцать четыре часа назад.
– Что это были за мужчины? – продолжал допрос Девлин.
– Джентльмены, – пожала плечами Ханна, словно это все объясняло.
– Старые? Молодые? Худые? Толстые?
– Пожалуй, что старые, – протянула девица. Себастьян уже воображал неповоротливых стариканов с седеющими висками и обрюзгшими животами, как тут Ханна добавила. – Навроде вас.
– Но мне двадцать девять, – покосившись на мисс Джарвис, виконт заметил, как та подняла руку, прикрывая улыбку. – Они повезли вас к кому-то домой или в съемные комнаты?
– В комнаты. Но форсовые, – пренебрежительно осмотрела проститутка скромную гостиную хирурга. – Пошикарнее, чем эта.
– И где расположены эти комнаты?
– Точно не вспомню, – задумчиво наморщила лоб собеседница. – Нас туда везли в экипаже.
– В экипаже кого-то из джентльменов?
– Нет, в наемном, – снова наморщившись, Ханна добавила. – По-моему.
Девлин протяжно выдохнул от досады.
– Ну, хоть что-то из той ночи ты помнишь?
– Не так много, – ухмыльнулась девица. – В стельку пьяная была, точно.
– Но утверждаешь, что видела еще раз одного из клиентов?
– Всех троих видела. Они прям на следующий же вечер заявились в «Академию». И снова выбрали меня, Розу и Хесси. Только в этот раз не на всю ночь, а только на часок.
– И что произошло?
Вернувшись глазами к стакану в руке виконта, Ханна Грин облизнула губы.
– А мне глоточек можно?
– Когда все вспомнишь. А для этого ты должна быть трезвой. Теперь расскажи, что случилось в среду вечером. С подробностями.
– С подробностями? – скривилась собеседница, силясь припомнить. – Ну… Снимаю я платье, а Роза тут в дверь как забарабанит, и вызвала меня на пару слов. Выглянула я в коридор, чтоб послать ее куда подальше, а она хвать меня за руку и шипит, что эти трое пришли нас убить. Я-то поначалу подумала, что Роза просто разыгрывает меня так по-дурацки, но она потащила меня по коридору и показала бедняжечку Хесси со свернутой шеей и вытаращенными глазами. А потом призналась, что клиента своего заколола. Ох, мы и струхнули, скажу я вам. Роза браслетик свой отдала Тасмин, чтоб та Теккерея отвлекала, пока мы через черный ход давали деру.
Виконт вглядывался в оживившееся лицо проститутки, сомневаясь, чему из этого нелепого рассказа можно – если вообще можно – верить.
– Тот мужчина, которого ты видела входящим в дом на Хеймаркете перед тем, как была убита Тасмин, – он в среду был твоим клиентом?
– Нет, – округлив глаза, затрясла головой Ханна, – это тот, который пошел с Хесси.
– Как он выглядел?
– Я же сказала – как джентльмен. Можно мне теперь хлебнуть чуток?