Шарлотта уже не могла представить, что могло бы случиться с ней и Кейт, не появись он. Сейчас она понимала, что если бы они попытались покинуть госпиталь и самостоятельно выбраться из джунглей, это было бы равносильно самоубийству. Они даже не сумели бы сориентироваться по компасу — если бы он, конечно, у них был. Если бы они не попали в руки бандитам, то наверняка, заблудившись, беспомощно блуждали бы по лесу до тех пор, пока не свалились от изнеможения и не стали добычей диких зверей.
Шарлотта содрогнулась, подумав о предстоящей ночи. Как можно спать на открытом воздухе? Джунгли кишмя кишат дикими зверями, большими и маленькими, четвероногими и двуногими!
— Что мы будем делать ночью? — встревоженно спросила она у Морта.
— Разобьем лагерь, Шатти, — ответил он, даже не взглянув на нее. Он словно давал ей понять, что хотя все время почти в полном молчании и находится рядом с ней, его бдительность не ослабла. Его глаза и уши в любое время готовы принять сигнал бедствия. Большой или малый, неважно.
Солнце освещало небольшую группу, пробиравшуюся по пыльной тропе в густых зарослях. Пот заливал им глаза, но Шарлотта дрожала от страха, который больше чем жажда сушил ей рот. Морт и Гай были удивительно хладнокровны. Для них не существовало никаких проблем, а весь этот поход они рассматривали, как увеселительную прогулку. Но именно сейчас Шарлотта увидела настоящего солдата. Жестко контролирующего себя человека действия, в любую минуту готового к нападению или отражению опасности. Готового убить прежде, чем будет убит сам… Готового убить за деньги, с грустью подумала она.
— Привал, — объявил Морт, когда они подошли к реке.
Шарлотта была несказанно рада. Они шли уже более двух часов. Она вся вспотела, ее мучала нестерпимая жажда. Иссушенные язык и горло доставляли жуткую боль.
Морт отказался сесть. Шарлотта взгромоздилась на ствол упавшего дерева рядом с Кейт, вздохом поприветствовав ее.
— Мне кажется, я скоро начну плавиться, — пошутила она, стараясь скрыть свое беспокойство.
— Это вам поможет, — сказал Морт, протягивая Шарлотте и Кейт по апельсину.
— Ты уверен, что поступаешь верно? — требовательно спросила Шарлотта. — Тащишь двух женщин сквозь джунгли. Не лучше ли было пойти сначала одному и обеспечить нам помощь?
— Вы справитесь, — ответил Морт и подарил Шарлотте такую улыбку, от которой ей стало не по себе: уж лучше бы и не спрашивала. — Я не могу оставить вас одних. Даже если бы не было войны, я не смог бы оставить двух женщин в таком месте, — добавил он.
Когда с апельсинами было покончено, Шарлотта увидела, что Морт собирает кожуру, которую они с Кейт побросали на землю.
— Это ведь растительные отходы, — сказала она в свою защиту. — Они не загрязняют окружающую среду.
— Я не хочу оставлять никаких следов, — ответил он, глядя в ее глаза и подбирая последний кусок кожуры.
— О… — с легким раздражением произнесла она. Однако ее восклицание не имело ничего общего с тем, что творилось в душе.
Морт отвел Гая в сторону и достал карту, которую они оба начали пристально изучать.
— Морт тебе нравится, не так ли? — нахально спросила Кейт.
— Разумеется, нет, — ответила Шарлотта, взволнованная тем, что Кейт словно в воду глядела.
— Давай, дури мне голову, — насмешливо ответила Кейт, вытаскивая брюки из носков, чтобы охладить ноги. Шарлотта сделала то же самое.
— Сейчас, леди, мы отправляемся в джунгли, — объявил Морт, подходя к ним и пряча карту в нагрудный карман. — Застегните рубашки на все пуговицы… и, пожалуйста, заправьте снова брюки в носки, — добавил он, неодобрительно вздохнув и глядя прямо на Шарлотту.
Шарлотта взглянула на концы своих брюк, затем на Кейт. Та уже обезопасила себя.
— Сейчас, — ответила она, осознав, что обращаются только к ней. — Я хотела проветрить ноги, — ответила с раздражением и раздосадованная тем, что Морт поймал ее, так как она действовала не так быстро, как Кейт. Она провела в джунглях четыре месяца и была, разумеется, совсем не новичком, как это ему казалось. Кроме того, у обоих мужчин рукава рубашек были закатаны до локтей. Она думала лучше, чем говорила.
— Хорошо, заправь брюки в носки, — настаивал Морт, намеренно не спуская с нее взгляда. — Я уверен, что предпочтительнее горячие ноги, упрятанные в брюки, чем прохладные, но искусанные.