Хотя нет. Глинина он все же понял. Если и не до конца, то все же чувствовал, что человек это незаурядный, что носит он на душе такое, чего не сможет носить долго всякий другой человек. Что-то ужасное пережил мрачный, но несломленный солдат — Лепешев всегда это чувствовал, хотя и не предполагал того, что случилось сегодня услышать. Глинин, оказывается, вовсе не Глинин — такое трудно представить себе, даже имея богатое воображение. А Лепешев никогда не был фантазером, он привык мыслить реальными категориями. Поэтому лейтенант растерян, не знает, как держать себя с помкомвзвода. Лепешев знает одно: Глинин, хоть он и бирюк и носит чужую фамилию, свой, очень надежный и верный человек. А на остальное наплевать. Сейчас главное — уйти целыми и невредимыми с этого берега, а с Глининым можно поговорить по душам, когда возникнет у них взаимное желание.
Приняв такое решение, Лепешев успокаивается, лезет в карман за махоркой.
Приходят командир танка и Глинин. Лейтенант знаком просит Глинина разбудить Каллимуллина и тут лишь впервые сознает, что сам он как-то незаметно привык к молчаливому глининскому языку жестов.
Каллимуллин просыпается сразу. Бодро выкарабкивается из щели, щупает голову, затем улыбается:
— Утихла башка!
Лепешев разъясняет свой план. Он хочет обстрелять скопившихся в развалинах гитлеровцев, чтобы те открыли ответный огонь. В это время бронебойщики, артиллеристы и танкисты засекут точки, где противник наиболее активен (ясно, там есть офицеры!). При одной из таких перестрелок Лепешев даст сигнал, и тогда по засеченным целям ударят всеми средствами. Бронебойщики — по правому сектору, артиллеристы — по центральному, танк — по левому. Пулеметы поддержат. И таким образом повторить три раза.
Все согласились, что такая баня заставит залегших гитлеровцев быть осторожнее.
— Ну, тогда за дело! — Лепешев встает. — Делите остаток боезапаса на три порции, действуйте. Времени у нас чуть больше часа. Отстреляемся — будем прощаться.
Выждав время, пока Глинин проинструктирует бойцов, Лепешев устраивается у одного из проломов и начинает выбирать цель. Его внимание привлекает легкое облачко пыли, поднявшееся из-за остова разваленной взрывом печи. Лейтенант прицеливается, выжидает. Предчувствие не обманывает его. Из-за груды закопченного кирпича появляется сначала локоть, потом плечо, а затем и голова в офицерской пилотке. Офицер подносит к глазам бинокль, — видимо, хочет рассмотреть детальнее, что творится за стеной.
Лепешев нажимает на спусковой крючок. Короткая очередь. Рука делает беспомощный взмах, бинокль летит в сторону, пилотка сваливается с белобрысой головы, падает на кирпичи. Для пущей надежности Лепешев посылает еще одну очередь в спутанный желтый чуб.
Одновременно грохочут автомат и пулемет. Это Степанов стреляет по правому сектору, а Глинин — по левому.
Из развалин отвечают. Пули щелкают по стене. Лепешев отстраняется от пролома и закуривает французскую сигарету из каллимуллинского портсигара, который все же пришлось взять в подарок от веселого, смелого татарина.
Постреляв несколько минут, немцы утихают. Лепешев неспешно докуривает сигарету и пристраивается к другому пролому. Смотрит. Бинокль и пилотка валяются, а белобрысой головы уже нет — труп оттащили. Лепешев выискивает новую цель. Но она вдруг обнаруживается в том же месте. Чья-то рука тянется к биноклю, который отлетел довольно далеко. За черными кирпичами появляется сгорбленная спина ползущего на четвереньках человека. Это или солдат, или унтер-офицер.
Лепешев усмехается. По исколотым кирпичам по-пластунски не поползешь — мигом брюхо вспорешь… Выждав, когда ссутуленная спина вылезает из-за обломков особенно высоко, лейтенант стреляет. Мундир исчезает, лишь белеет рука, судорожно вцепившаяся в обломок кирпича. Лепешев ее хорошо видит.
Глинин и Степанов тоже дают по короткой очереди.
Немцы снова отвечают, теперь уже более интенсивной и долгой пальбой. За это время Лепешев успевает сбегать в блиндаж, попить воды (после консервов хочется пить), выкурить еще одну сигарету и перекинуться несколькими словами с телефонистами, которые, медленно передвигаясь по конюшне, сматывают телефонный провод.
Третью цель Лепешеву поразить не удается. Высунувшаяся было из-за груды земли солдатская голова быстро исчезает, и Лепешев с досадой разряжает в эту груду весь диск. Зато немцы отвечают злым шквальным огнем из всех закоулков развалин. Это как раз то, чего добивался лейтенант.