— А если получше вспомнить? — вмешивается Бурлацкий.
— Да нет… Больше никого не видели. — Мастер пожимает плечами.
— Так… — Селивестров поворачивается к своим спутникам, — Придется подождать электромагнит. Без него здесь делать пока нечего. — И выходит из вышки.
Купревич с Бурлацким следуют за ним.
Метрах в ста, за деревьями, — тоже электрические огни. Там, почти у самых домов, рокочет дизельная электростанция, веско и глухо поухивает станок ударно-механического бурения. При каждом ударе тяжеленного долота вздрагивает под ногами земля. Ударник только вечером забурился.
— И как вы понимаете, Петр Христофорович, всю эту историю? — нарушает тяжкое молчание Купревич.
— Делать выводы рано, Юрий Александрович, — неохотно откликается майор. — Надо подождать. Давайте-ка сходим на ударник.
Через час возле ударника появляется злой, взопревший Гибадуллин. Он очень возбужден и взволнован.
— Вот, товарищ майор. Полюбуйтесь. — И протягивает листок гладкой, глянцевой бумаги.
Майор идет ближе к станку — там светлее. На листке большое масляное пятно с темными крапинками. Селивестров непонимающе оглядывается на лейтенанта.
— Видите… — Гибадуллин тычет грязным пальцем в крапинки. В моторном масле оказался песок! Это лишь на седьмой. На шестой масло чистое. Весь бочонок профильтровали — чистое! А на седьмой… Поэтому подшипнички того…
Селивестров с Бурлацким обмениваются понимающими взглядами. Майор утвердительно кивает. План действий уже обсужден в деталях.
— Зубов! — кричит в сторону станка старший лейтенант.
Из-за кучи керновых ящиков появляется старший коллектор — он будто ждал, что его позовут.
— Далеко у вас контора? — спрашивает его Бурлацкий.
— Совсем рядом. Вон тот пустующий дом под контору сняли.
— Добро. Слушайте внимательно… — Старший лейтенант понижает голос. — Идите в общежитие и поднимите всех старших и сменных мастеров. Всех свободных от вахты. Постройте — и всех в контору. Захватите на каждого из них по листу чистой бумаги и карандашу.
— Будет сделано.
— И вот еще… — Бурлацкий оглядывается на Селивестрова. — На всякий случай возьмите личное оружие, В карман. Если кто-либо сделает попытку к бегству — делайте сигнальный выстрел в воздух. Но не по беглецу!
У Зубова, совсем недавно ставшего солдатом, растерянно опускаются длинные, нескладные руки.
— Ничего, ничего! — старший лейтенант хлопает его по плечу. — Привыкайте, — И опять оглядывается на Селивестрова.
Майор одобрительно кивает. Бурлацкий с Зубовым уходят в темноту.
— Может быть, мне с ними? — неуверенно спрашивает Купревич, с надеждой взирая на кобуру Селивестрова.
— Не требуется, Юрий Александрович, — мягко произносит майор. — Пусть каждый делает свое дело. — Оживляется, заметив в лесу огни автомашины, — Пойдемте-ка лучше на шестую. Сейчас нам предстоит увидеть нечто любопытное…
— Электромагнит привезен! — вскидывает руку к виску вывалившийся из кабины Крутоярцев. — Запасной двигатель разгружен на буровой номер семь. Через час будет смонтирован.
— Очень хорошо, капитан, — внешне невозмутимо говорит Селивестров. Купревич, которого с непривычки бьет внутренняя дрожь, невольно завидует его твердокаменному характеру.
Майор поворачивается к Гибадуллину:
— Что ж, дело за вами. Будем подключаться. Электрики готовы?
— Так точно. Сейчас приступим.
…Штанги, на которые навернут электромагнит, и вьющийся рядом с ними кабель медленно опускаются вниз. Люди, находящиеся в тепляке, напряжены до предела, пристально следят за уходящим в скважину снарядом, за каждым движением сменного мастера и дежурного электрика. Контрольная отметка на последней штанге подползает к устью скважины. Все невольно подаются к станку. Снаряд встает на забой.
— Включайте! — коротко командует Селивестров.
Гибадуллин хватается за ручку рубильника.
И опять все следят за движением снаряда и кабеля. Только движутся теперь они вверх. Движутся еще медленнее, чем опускались. Буровики осторожно сворачивают свечу за свечой, электрик сматывает на катушку кабель. Наконец из земли выныривает массивный футляр электромагнита. Крутоярцев ловко подсовывает на устье защитный фланец.
— Выключайте, — тихо произносит Селивестров и протягивает руку к магниту…
В это время в конторе происходит необычная процедура. Рассадив сонных, удивленных мастеров за столы, выдав каждому по листу бумаги и по карандашу, Бурлацкий строго говорит: