— Вы обманываете меня! Вы специально смеётесь надо мной! — срываясь на хрип, кричала Аманда.
Она схватила свечу, рванула дверь, оказалась в коридоре, понеслась по комнатам, оглядывая стены. Повсюду была темнота. Ощупью Аманда вошла в ту комнату, которая, должна была быть ванной. Над умывальником, в месте, предназначенном для зеркала, была пустота.
Аманда выхватила линзы. Непослушными от волнения руками надела их. Комната тут же озарилась ярким светом, исчезла тусклая свеча. Появились сверкающий умывальник, блестящий кафель на стенах. Розовые мимишки принялись забавно играться вокруг большими мыльными пузырями. Над умывальником возникло огромное зеркало. В нём отражалась румяное свежее лицо юной Аманды. Сияла белоснежная кожа, струились пышные локоны по плечам, лишь пухлые губы были слегка сжаты, выдавая волнение. Огромные синие глаза, обрамлённые ресницами, были спокойны, упругая грудь ритмично вздымалась в такт дыханию… Что в этом облике могло вызвать смех? Аманда недоумевала.
Рывком она открыла свою розовую сумочку. Долго копалась в ней пока, наконец, достала то, что искала.
— Вот! — торжествующе вернулась она в комнату с карманным зеркальцем в руках. — Вы хотели подшутить надо мной, но вот, смотрите…
В комнате снова раздался смех.
— Ты линзы-то сними… — сказал ей Блез.
Аманда демонстративно сняла обе линзы. Она посмотрелась в зеркальце и ахнула. У неё в руках вместо гладкой поверхности металлического стекла чернел кусок матовой пластмассы.
— Здесь нет зеркал… Она так и не поняла! Здесь невозможно увидеть самого себя! Мы тебя не обманываем! Ты старая! Старая! — шумели вокруг голоса.
Аманда бросила на пол бесполезный кусок пластмассы.
На ходу надевая линзы, она выбегала из ставшего ей ненавистным дома. Снова окрашивались розовым стены, лиловым — тротуары, зашелестела восхитительная ярко-розовая листва. Перламутрово-дымчатая луна возникла на небе, возвещая о начале ночи. Светлячки цвета клубничного крема прозрачным облачком окружили Аманду, готовые вести её, освещая путь. Аманда стремилась домой, а в ушах её продолжали звучать голоса:
— Ты старая! Старая!
Худшего оскорбления нельзя было бы придумать. Аманде хотелось то злиться на тех, кто так бессовестно посмеялся над ней, то ругаться, то плакать.
***
Утром Аманда поднялась в обычное время. Начинался новый день, полный новых новостей, новых историй, новых знакомств.
Взглянув на себя в зеркало, Аманда вспомнила о вчерашнем своём неприятном приключении, но сегодняшняя Аманда была настолько хороша, что всё произошедшее прошлым вечером теперь казалось всего лишь дурным сном. Аманда разглядывала себя со всех сторон и восторгалась. Выложив в сеть пару своих утренних снимков в постели, пару снимков с завтраком и ещё тройку из ванны, Аманда окончательно успокоилась, когда подружек голоса зашелестели в наушниках:
— Милая, как прошло твоё свидание?
— Дорогуша, как он?
Аманда, подумав, написала всем.
— Он оказался болваном.
— О, милая, такое бывает! Не расстраивайся, дорогуша, — шелестели взволнованные голоса подруг. — Но как ты это поняла? Он был груб? Он обидел тебя?
— Не хочу об этом, — писала всем Аманда, ставя в своём статусе смайлик со слезами.
Всё утро прошло в разговорах с подружками о Блезе. Аманда навыдумывала кучу историй про него, но так и не призналась, что произошло прошлой ночью. Под конец, она демонстративно удалила Блеза из своего списка контактов.
Но через десять минут после того, как она сделала это, объявился Блез.
— Слушай, я даже не думал, что так всё выйдет, — начал он. — Хотя, я должен бы к тебе обращаться теперь на «Вы», — сказал он, и засмеялся.
Аманда хотела было заблокировать их разговор, ей совсем не нравилось, что Блез в продолжение вчерашней встречи не перестаёт издеваться, но тут Блез сказал:
— Ладно, извини. Я не ожидал, что ты так щепетильно относишься к собственному возрасту. Или подожди… Может, ты действительно не помнишь свой реальный возраст? — поразился своей догадке Блез. — Скажи, ты действительно считаешь, что ты та молодая красавица-блондинка, скин которой носишь?
Аманда недовольно фыркнула, однако чат с Блезом не закрыла.
— Но, ты же должна помнить, сколько тебе лет, — продолжал допытываться Блез. — Тогда почему ты обиделась на нас?