-Отлично! Я как раз собирался ехать к себе домой. Вот там тебе его и покажу. Граф, вы присоединитесь к нам? Я вас приглашаю.
-Почту за честь.- Склонил голову Новельс.
Джейлин, все ещё прижимая сумку к груди, растерянно осматривала комнату, которую граф любезно предоставил ей, как своей гостье. Это была роскошная спальня, достойная королевы, а не такой скромной персоны, как она. Джейлин, почувствовала, что очень устала и автоматически присела на кровать. Та была очень мягкая и нежная, словно взбитые сливки. Девушка разделась, закрыла глаза и тут же уснула.
Как ей потом рассказала Дотти, служанка, которую к ней временно приставил граф, проспала она целые сутки!
-Ох, и искал же вас, сударыня, господин Ормут! И ругался же он, скажу я вам! Даже наш кузнец Ростер не знает таких слов, а уж он-то ругаться мастак! Он даже пару его изречений записал себе на память.
-Ой, как неудобно-то вышло,- вздохнула Джейлин.- Надеюсь, ему все рассказали? А мне надо его встретить и попросить прощение, за беспокойство. А как его труппа, неплохо выступила без меня?
-Что вы, сударыня, - всплеснула руками Дотти, - не было пока ещё никакого выступления! Поговаривают, что герцог, в качестве благодарности, заплатил Ормуту кругленькую сумму, за то, что вас доставил сюда живой, целой и невредимой. Ну, Ормут и успокоился, ходит теперь довольный, словно кот, слопавший целый жбан сметаны! И что это вас заставило так необычно добираться в наш замок? Наняли бы дорожную карету и спокойно приехали бы к нам! Ой,- хлопнула себя ладошкой по рту Дотти,- простите, госпожа, я не то ляпнула!
Джейлин расхохоталась и уже хотела в ответ тоже поддеть эту языкастую девчонку, но взгляд её упал на знакомый кованый сундук, что стоял в углу комнаты. Это был сундук из кладовки дядюшки Глоуста! Он всегда его с собой брал, когда отправлялся в одну из своих деловых поездок!
- А… А что делает здесь сундук дяди Фредерика?
- Так в нём ваши вещи, госпожа Джейлин! Их светлость герцог Адельфанский приказал привезти. А это ведь не так уж и далеко, особенно для такого прекрасного наездника, как наш Аникор,- тут Дотти почему-то слегка покраснела, но продолжила дальше, как ни в чем ни бывало.- Вот их прям, только что и доставили. Ах, да, вам ещё передали письма, вот они.- Служанка достала из кармана своего кружевного фартушка четыре конверта.
Джейлин взмахом руки отпустила девушку, а сама углубилась в изучение надписей на конвертах. Три письма как и ожидалось, были от сестер и брата, а вот четвертое ни много ни мало было от… Калары! Прочитав его Джейлин вздохнула… Ничего не изменилось ( да и что вообще могло успеть измениться за те несколько дней пока она в дороге?)… Её тётушка всё так же брызгалась ядом и шипела как разъярённая гадюка. В ярких красках она описывала ей, «неблагодарной девчонке», как страдал и мучился господин Глоуст, когда узнал о её бессовестном побеге, и как страдала и мучилась она, его преданная и нежная супруга, вместе с ним. Господин Брон, между прочим, тоже страдал. Даже его пёс страдал. В общем, страдали все!
А ещё она заявляла, что её долг оберегать покой её семьи и её будущему ребёнку нужны радостные родители, не обремененные переживаниями из-за выходок глупой девицы, поэтому пусть она, Джейлин, больше никогда не приезжает в их с господином Глоустом, дом! Вот так. И господин Глоуст с ней абсолютно согласен, просто сейчас он очень слаб и болен ( и в этом виновата, конечно же, его ужасная племянница) и не может пишущую палочку в руках держать. А так бы он, несомненно, подтвердил её слова. Ещё Калара писала, что ввиду того, что она больше не желает видеть её в своём доме, то она, не смотря на наглость этого посыльного мальчишки из графского замка, всё же очень рада, что он приехал. Потому что у неё есть возможность избавиться от всех вещей такой негодяйки, как она. И дальше всё в том же духе.
Вздохнув, Джейлин подошла к сундуку и открыла его. Даааа, там было что видеть! Её платья были без всякой жалости скомканы и смяты. Вперемешку с ними в сундуке валялись нитки для вышивания, кисточки, баночки с красками, многие из них были с открытыми крышками и краски, конечно же, разлились, перемешавшись в бурую жижу. В этой жиже были измазаны почти все её вещи. Джейлин с тихой грустью принялась доставать из сундука дядюшки Глоуста свои пожитки. Все платья, которые она осмотрела или были безнадежно помяты или безобразно испачканы красками. Она достала последний, лежащий на дне сундука наряд.
Это было её самое красивое платье и, безусловно, одно из любимых. Сшито оно было из плотной бордовой ткани, значит, вряд ли, помялось сильно… Джейлин осмотрела его внимательно и, о чудо… оно было чистым!