— Скоро мы попадем в пространство, просматриваемое с судна, надо придумать, что говорить, — прервав наше молчание и мои мечтания, заговорил Зореан. — Предлагаю Гвен изображать кратковременный обморок, а мы с Фабианом изнеможденные и страшно уставшие. Надо не дать владельцам той яхты нас допросить сразу же. Судя по направлению они идут нам наперерез. В крайнем случае скажем, что мы с Зоркаро, занимаемся разведением лошадей, Гвен моя жена, но она абсолютно ни чего не понимает в лошадях. Чем же тогда она занимается? Гвен, вы умеете вышивать, рисовать, ну, хоть что-то же вы умеете, кроме травмирования мужчин? — Я злорадно улыбнулась, из них двоих, Зореану больше всех досталось от меня.
— Я занимаюсь ландшафтным дизайном и флористикой. — Вы когда — нибудь видели глаза в пол-лица? Нет? Милости просим. Двое симпатичных мужчин онемели. Но именно дизайном и флористикой я занималась последние 12 лет в нашей корпорации. Конечно, у нас были прекрасные специалисты, я только курировала. Но как проверишь чью-то работу не разобравшись даже в тонкостях? Понимая, что в данном мире едва ли эти слова в обиходе, а время до встречи со спасителями у нас еще есть, я кратко изложила им саму суть.
— Ландшафтный дизайн — это когда я, желая создать что либо красивое и необычайное, беру что то из мира живого — различные цветы, кустарники, деревья, соединяю их со скульптурами, скамейками, различным инвентарем, бассейнами, водопадами. На что у меня фантазии хватает на тот момент и творю гармонию живого и неживого, что радует глаз и душу. И все это на земле, на той территории, что надо благоустроить. Флористика, это всего лишь, искусство составления букетов. — Зореан хмыкнул и прокомментировал:
— Фаб, помнишь, лет 10 назад малютка Тарниса прислала нам букет. Мы сначала подумали, что ее служанка перепутала. Как там было? — Фабиан пришел брату на помощь и вместе они вспомнили.
— Три красные розы — я вас люблю.
— Одна азалия — но я одна и я в печали.
— Одна астра — я люблю тебя больше, чем ты меня.
— Две розовых камелии — тоскую по тебе.
— Да, да, — рассмеялся Зореан — мы тогда подумали, что просто кто то сорвал первые попавшиеся цветы, но потом нам объяснили и мы с успехом употребили этот язык для наших амурных делишек. Правда, нам говорили, что это называется «флоранж».
— Ну, это упрощенное название, — пришлось выкручиваться мне. — Самое главное, что мы знаем, что это такое.
За время нашего разговора солнце уже почти спряталось за горизонт, нам был виден только небольшой его кончик. Огненная дорога от горизонта бежала по волнам, В противоположной стороне небо уже темнело и надвигалось неумолимо, поглощая нас вместе с темно-сине-красной водой от заката. Потом набежали мириады серебряных звезд и две луны. Одна белая, как парное молоко, другая зеленоватая, как будто покрытая весенней яркой травой. Они все сразу же кинулись плескаться и купаться в потемневшей пучине.
Зореан перестал двигать магически лодку и мы стали мирно покачиваться на волнах. В ожидании заветного судна мы решили вспомнить все значения тех или иных цветов. Говорили больше мальчики, им это доставляло величайшее удовольствие, поскольку попутно всплывали в их памяти обстоятельства получения тех или иных знаний. И вот, наконец, Фабиан, повинуясь внутреннему предчувствию зажег факел. Вскоре на горизонте мы увидели яхту, шедшую по нашему курсу на парусах. Мачты весело сверкали огоньками.
Я тот час же улеглась на лавочке, а кто-то из братьев, кто — не обратила внимание, придал мне бледный, изнуренный и страшно измученный вид.
— Если они сейчас все скопом не бросятся ее спасать, не замечая нас, я съем свои носки. — Весело поиронизировал Фабиан, нанося себе магически царапины и повреждения, и так же щедро украшая брата. — Правда у меня перстень почти пустой. Гвен, произведем обмен? — И опять его перстень перекочевал на мою руку, а мой, полный под завязку, к нему.
Зореан тихо что-то напевал, его близнец в такт песни размахивал факелом, а меня из-за размеренного покачивания лодки начало клонить ко сну. Зореан не удержался и послал импульс любопытства к судну, заставляющий стоящего у руля посмотреть в нашу сторону. Вскоре яхта, изменив немного курс, направилась в нужном направлении. Супруги делали вид, что гребут в их сторону, но особенно не налегали на весла, «раны и усталость им не позволяли».