— Гвендолин, меня зовут Гвендолин. Я не знаю, что происходит Я не хочу выходить. А они зовут и зовут, а я не хочу! — При последних словах она сорвалась на крик и опять заскулила, как маленький щенок, жалобно и с надрывом. Потом неожиданно остановилась и посмотрела на меня — А вы кто? И почему у меня в голове?
— Где? Где? — оторопела я.
— В голове! Я от всех сюда спряталась, от мамы и папы. От моего, как папа сказал, ДОЛГА перед королевством. Я же не мужчина!
Я представила, что села рядом с этой девочкой, обняла ее. И вдруг увидела свою руку у нее на плече, маникюр, который сделала в элитном салоне перед свадьбой, и даже золотое обручальное кольцо на безымянном пальце. Чудеса!
— Рассказывай! — как можно сердечней сказала я.
— Все, все? — не веря и в тоже самое время надеясь на помощь, прошептала она.
— Сначала — как ты дошла до жизни такой, что захотела спрятаться.
— А, вы мне поможете? — все еще не в силах поверить, перестав всхлипывать, спросила зеленоглазка Ее огромные, наивные и вопрошающие глаза заставили мою руку непроизвольно погладить ее темно-пепельные волосы и тихо, но с очень убедительной интонацией произнести:
— Конечно, я здесь для этого и нахожусь! — тогда милое дитя, а дать ей можно было лет 6–7, тяжело вздохнув, скороговоркой начало выкладывать все, что ее мучает, ошеломив меня окончательно.
— Мой отец когда-то был самым сильным магом во всем королевстве, этим воспользовалась его сестра, подчинив себе и заставив делать ужасные вещи. Она даже заставила его убить короля. Представляете, какая она была злая? Самого короля! А он был нашим спасением. — Потом она плела что-то про пятилучевую звезду и магические ритуалы, великую стену, барьер, остров, отделение. В конце я совсем запуталась! Я, что, в психиатрической больнице, среди наркоманов или алкоголиков? Но я никогда в жизни не употребляла ни тяжелых, не легких, даже антидепрессантов. Пью, конечно, но умеренно, а на свадьбе за весь вечер — бокал шампанского. А девочка опять заговорила о магии и королевстве. Тогда я ее, перебив, спросила:
— А что тебя пугает больше всего?
— Больше всего? — переспросил перепуганный ребенок и задумался. — Отец сказал, что я родилась, что бы искупить его грехи. Мне дана очень большая магическая сила. Именно поэтому он повесил на меня ограничитель, ведь я ни как не могла с ней справиться. А он сердился. Папа меня постоянно ругал, а мама его поддерживала.
Она было, опять собралась плакать, но я, погладив ее по плечу и поцеловав в висок, тихо сказала, что понимаю ее. Девочка от этой невинной ласки покраснела и растерялась, но потом мужественно продолжала:
— А два месяца назад мне начали сниться сны… Страшные исполины со множеством блестящих глаз окружали меня, заслоняли небо и солнце. Ужасные огромные звери, с прозрачными желудками, в которых было видно съеденных людей, меня преследовали. Я убежала от них и оказалась на прекрасной площади, окруженной красивыми зданиями, здесь было множество птиц, они садились мне на плечи и голову, совсем меня не боясь. А вокруг ни одного человека. Этот сон повторялся несколько раз, пока я не рассказала о нем отцу. Он поставил щит от сновидений, но потом, через некоторое время сказал, что мне на роду написано путешествие за стену. Что мне дана сила преодолеть барьер, который ограждает наш остров от остального мира. А я не хочу! Я боюсь! Я вообще не хочу быть магом! — она опять сорвалась на крик.
— Хорошо, хорошо! Ты этого не хочешь. Успокойся — тихим, проникновенным голосом я постаралась ее успокоить. — Но. что-то же тебя интересует? Ведь, не может быть, что бы тебе ничего не нравилось.
— Я очень люблю рисовать. Я просто хочу сидеть и рисовать, что бы меня никто не трогал, никто не указывал, что мне делать. Но папа сказал, что это баловство. Мое предназначение в другом.
Вдруг зеленый мир вокруг стал меняться на красный, потом желтый. В моих ушах сначала раздавалась какая-то какофония, но постепенно я начала отчетливо различать слова.
Кто-то кого-то призывал и эти призывы так были похожи на заклинания то ли из сериала «Все женщины — ведьмы», то ли из еще какой-то сверхъестественной фигни.
— Ой, это меня, — запричитала девочка рядом со мной. — Ну, сделайте же что-нибудь! — потребовала она.
— Что сделать? — недоумевала я.
— НУ, вы же сама сказали, что для этого здесь и находитесь! — Да, вспомнила я, чего не скажешь, когда желаешь утешить ребенка.