- Оно не мрачное, а правдоподобное! - Машка перестала раскручивать чашку, устремив задумчивый взор в окно. - А счастье оно так просто не дается. И уж точно вечным не бывает.
Айбике ухмыльнулась, не стараясь скрыть сарказм в голосе:
- Ну да, за него же бороться надо! Слышали-слышли.
- Фу, оставь эти глупости для пафосных речей сельских ораторов. За счастье не надо бороться, его надо выстрадать!
- Выстрадать? Ерунда какая-то. Счастье оно и есть счастье, и каждый кует свое, по мере сил и прилежания. Если будешь достоин, то оно найдет тебя, а будешь лежать на печи, как Емеля, то... ну, возможно и повезет щуку встретить.
- Дурочка ты, на Достоевском взращенная. Счастье оно для каждого свое и достоинство к нему отношения не имеет. Вот, гляди, ты же Людку с третьего этажа знаешь? Та, что на иномарке своей чуть ли не в подъезд заезжает? Так вот, ходят слухи, что она уж не первый год по мозгоправам таскается. Депрессия у нее страшная, затяжная. А я вот думаю, мне б сейчас наследство в иностранной валюте получить, от какой-нибудь не известной прабабки, да меня б никакая меланхолия не проняла! А почему? Да потому что, за всю жизнь вкусней консервов с черным хлебом и не ела. Вот и получается, что за наследство не боролось, и достойной для такой чести не была, нет моей заслуги в том, что прабабка скончалась, а счастье есть! Потому, что до того в безденежье настрадалась.
- Ну, так, не для всех деньги счастье. - Рассмеялась Айбике. - Это плохой пример.
- Не для всех? Странно, всегда была уверенна в обратном. - Машка почесала переносицу. - Ладно, держи другой пример. Родила баба в восемнадцать от первого встречного и всю жизнь для нее ребенок - обуза и спиногрыз. А другая по врачам бегала, под нож ложилась, лишь бы дитя желанное заиметь. Вот для нее то, ребенок самым ценным подарком будет. Как тебе такое счастье? - И Мария погладила Айбике по животу, стараясь сквозь кончики пальцев впитать живительную энергию еще не рожденного человека. Айбике, не обращая внимания на спонтанную ласку подруги, тихонько постукивала ногтями по полированной столешнице кухонного стола.
- Так, что ж выходит, без страданья счастья нет?
Мария вздохнула. Непонятливость подруги не раздражала, но приводила в замешательство. Как объяснить, когда не хватает ораторских умений? Когда лишь сердцем зришь истину, которая никак не хочет облачаться в слова? Маша тихо заговорила:
- Счастье и есть, по сути - конец страданий. Вот ты сейчас, завися от мужа, являешься по сути заложницей его дома. К родителям он тебя не отпустит, зная, что вскоре на свет появится частица него, но и жить с наркоманом дело опасное. Вот и выходит, что осталась ты без дома, где тепло очага согревает в любую стужу. А как только решишь, как жить дальше. Жить, а не приживаться, смиряясь с участью. Найдешь место, где свое гнездо свить можно, так и познаешь чувство абсолютного счастья.
Странные рассуждения, странные мысли. Слушая Машку, Айбике думала о том, что, пожалуй, подруга права. Мир многолик и каждый имеет права глядеть на него со своего стула. И, возможно, развестись с супругом и уехать от всех проблем домой к родителям не самый плохой выбор. Ребенком быть проще, за него все решат и заступятся, ему отдадут последний кусок, а где еще быть ребенком, как не под крылом отца и матери? Определенно Машка права! Нигде Айбике не была так счастлива, как в родительском доме!
Вечером того же дня, Айбике, искупая греховные мысли о разводе, крутилась в цветастом переднике на маленькой кухне, готовя золотистые пирожки, столь любимые ее супруг. Старенькое радио вещало о предстоящих выборах и о том, сколь важно поддержать того или иного кандидата, а Айбике думала о том, что многим нынче плевать на политику, так как сложно переживать о стране в целом, когда не все ладно в собственном доме. Вот и она, в пол уха слушая малознакомые фамилии и их лживые обещания, что никогда не будут исполнены, размышляла о предстоящем ужине. Каким сегодня придет Игорь? Будет ли он рад пирожкам или рассердится на нее, за звонок свекру? Так было всегда и, наверно, будет еще долго, что пока мужчины покоряют мир, женщины, применяя маленькие хитрости, покоряют самих покорителей. Создавая тихую гавань, куда может пришвартовать корабль после разрушительного урагана, мудрая жена, получает от капитана судна все, что ей только пожелается. Чувствуя себя серым кардиналом, Айбике, парилась в синтетическом халате, возле пылающей жаром плиты, оттого не сразу услышала тихие шаги за спиной.
- Как! Ты! Могла! Позвонить! Отцу! - Вернувшийся слишком рано супруг, стоял посредине кухни, заняв своим не маленьким телом, все крохотное пространство хрущевской едальни. Полыхая праведным гневом, Игорь желал услышать слова оправдания, сожаления о содеянном, и, наконец, раскаяния, но точно не сурово сдвинутые брови и грозную отповедь.