Лёве ничего не оставалось делать, как подхватив её чемодан, тащиться к поезду, стоящему уже на перроне. «Барона шутки, — подумал он про себя, войдя в купе, — ну и что с ним делать, как от него избавиться?»
— Не бзди внучек, — услышал он неожиданно у себя в голове, голос гусара. — Прорвёмся!
— Боже мой Вы-то тут откуда?! — ещё больше расстроился Лёва.
— Оттуда. Да ты не парься — я тебе в обузу не буду. Барона надо контролировать. Я возьму его на себя. Раскинь колоду карт, да табачку хорошего сыпани в трубочку-вот в принципе и всё. Мешать вам никто не будет.
— Хотелось бы вам верить, — пробурчал Лёва, не веря ни одному слову своего собеседника, или лучше сказать соглядатая.
А тем временем Элен нимало не стесняясь, своего соседа по купе, начала переодеваться. Оставшись в одних гипюровых трусиках и явно провоцируя Лёву, она повернувшись к нему задом, наклонилась над своим необъятным чемоданом. Лёва почувствовав в мудях прилив мужских сил, было рванулся к столь обольстительному предмету женского туалета, как, вдруг, сквозь ажурную материю женских трусиков, увидел — явственно проступившее перекошенное от злобы лицо барона: «Только попробуй».
— Переодевайтесь Элен, да пойдёмте обедать в ресторан, — поняв, что кино не будет, предложил Лёва своей спутнице.
— Сию минуточку и я готова, — сказала Элен, призывно покрутив на прощанье своим задом, от чего мужская рожа, скорчила Лёве ещё несколько гримас, накинула на себя сарафан.
— Выпьем там по чуть-чуть виски, за встречу и знакомство, — проговорила Элен, доставая из своего необъятного чемодана, бутылку виски «Белая лошадь».
— Умная мысль.
Они заняли в вагоне-ресторане свободный столик и сделав заказ Лёва разлил по фужерам виски.
— Ну-с за знакомство, которое я надеюсь перерастёт в крепкую дружбу, — произнёс тост Лёва.
— А Вы, что Лёва — верите в дружбу, между мужчиной и женщиной? — явно насмехаясь спросила его дама. — Может Вы ещё и верите в любовь, после первого секса?
— Стараюсь, — опрокидывая в себя виски, пробормотать Лёва, и покачнувшись упал на пол и потерял сознание.
ГЛАВА
8
Лёва очнулся вечером, в своём купе, открыл глаза, пытаясь сконцентрировать свой взгляд на расплывающейся реальности. Ощущение своего тела, в этой уплывающей действительности было такое, как после контузии, полученной им в своё время на Голландских высотах — никакое.
— Очнулся, аника-воин? — услышал он голос гусара. — Как самочувствие?
— А где остальные? — увидев пустое купе, спросил у голоса Лёва.
— Вышли-с ваше высокоблагородие. Как только напоили Вас в кабаке заряженной гадостью, так и смылись, прихватив деньги и карту, — просветил Лёву гусар,
— Понятно. Господин барон в своём репертуаре. Да и я хорош уши на эту сучку, развесил, ну и что будем делать дальше?
— Будешь делать, то, что ты умеешь делать лучше всего — водку пить и шмаль долбить. Ну а потом добро пожаловать к нам в бесконечность. Как тебе такая перспектива, — как показалось Лёве участливо спросил голос гусара.
— Я не хочу, я ещё не готов, — забормотал в ужасе от такой перспективы Лёва.
— Тогда подъём, аллюра три креста; умываться, одеваться, лёгкий завтрак и вперёд. Зайдёшь в соседнее купе, там увидишь пассажиров; мужик — основатель пирамиды, вывозит в кейсе, деньги доверчивых вкладчиков-пенсионеров, его замочишь наглухо, деньги заберёшь, бабу его шлюху не трогай, менты потом свалят всё на неё. Понял? А-то можешь, если боишься испачкаться, добро пожаловать к нам в бесконечность.
— Людей за меньшее уничтожают, — умываясь ответил Лёва, — а тут делов-то, гниду стереть с лица земли, что высморкаться.
— Да, там в тебе не ошиблись, — пробурчал голос гусара, — ты уж извини, без меня, я тебя здесь подожду. Отвык.
— Бывает, — ответил Лёва, выходя из купе.
Лёва дернул за ручку чужого купе, дверь на удивление открылась легко. В купе кроме спящей девушки больше не было никого. Осмотрев купе на наличие кейса и не найдя его, Лёва задумался.
— В тамбуре курит гнида, — услышал он голос гусара.
Лёва рванул в тамбур. Достал сигарету. В тамбуре стоял мужчина с кейсом куривший папироску с анашой.
— Афганская? — ещё успел спросить Лёва, перед тем, как отработанным ударом, бывшего спецназовца, послать мужика в вечное путешествие.