— Вы можете идти? Ноги не пострадали?
— Нет, Ваше Высочество. Я в порядке.
— По вашему локтю очень заметно то, насколько вы в порядке. Мы сейчас же идем делать холодную примочку, иначе вашу руку разнесет. — сказала она решительно и улыбнулась.
Яура поразило, насколько улыбка меняет даже самое сухое и невыразительное лицо. Не удержавшись, он доверчиво улыбнулся в ответ.
— Перестаньте, вы смущаете меня. — Меитит, как заколдованная, не могла оторваться от этой улыбки, пусть и с хищным прикусом.
— Почему Вы смущаетесь? Вам никогда не улыбались?
Голос — мягкий открытый тенор. Он не казался вкрадчивым, не искал слабого места в собеседнике, не хотел подловить на случайно брошенной фразе. Меитит понимала, что из них двоих больший хищник тут он. Понимала, но ничего не могла с собой поделать, будто кто-то невидимый заставлял ее говорить правду.
— Мне никогда не улыбались привлекательные мужчины. — грустно улыбнувшись, призналась она — Вы же не слепой, видите меня. Ну, кто в здравом уме будет мне улыбаться?
— А почему нет? Позволите? — Яур оперся на ее плечо, в меру разумного, конечно, и поднялся с лавки — Считаете себя непривлекательной?
— Разве это не очевидно? — она перекинула его руку через свою шею, позволяя сильнее опереться на нее — Осторожно, не спешите. И не бойтесь опираться, я не переломлюсь от этого.
— Спасибо. — искренне поблагодарил он — Ответьте, разве внешняя привлекательность важнее личных качеств человека? Поверьте, есть люди куда безобразнее, и они носят красивые лица.
— Например?
Рысь хитро глянул на нее краем глаза и неожиданно по-детски спросил:
— А Вы никому не скажете?
— Клянусь своей страной. — Меитит это почему-то позабавило, но клятву она дала серьезную — Боги видят и слышат.
— Боги молчат, пока хранится тайна. — принял клятву Рысь — Эилин, принцесса Торхада.
— Вы странно рассуждаете. Эилин красива, прекрасно образована и идеально воспитана.
— А стала бы она в такой ситуации тащить меня или кого-либо другого на своем плече? Скорее всего, нет. Не внешность, и не воспитание с образованием формирует личность. Поступки человека, его побуждения, вот что действительно важно.
Поступки. Побуждения. Меитит, росшей в обстановке эмоционального холода и считавшей себя бесчувственным человеком, готовым на все, ради достижения цели, стало мучительно стыдно от его слов. Ведь она пришла к нему с определенными целями: вступить в контакт, заинтересовать любыми путями. И получается, что она помогает ему не потому, что он в затруднительном положении, а потому, что это выгодно ей. Раньше подобная мысль не вызвала бы никаких реакций, а теперь она испытывала стыд. Кто же он такой?
— Вам так сильно не нравится Эилин? Почему? — перевела она неприятную тему.
Рысь пожал свободным плечом и поморщился от боли в ушибленном локте:
— Я же зверь. Звери чувствуют…
Меитит хмыкнула про себя. Видимо, плохо он чувствует, раз не почувствовал в ней охотницу за ним же. Но насчет Эилин он был без сомнения прав. Ей торхадская принцесса тоже не понравилась с первого взгляда. Это можно было назвать женской интуицией или же чутьем политика, но именно эта принцесса вызывала опасения.
Принцесса Соры растерялась, она не знала, что сказать ему или о чем спросить. Рысь тоже молчал, будто бы испытывая то же самое. Во дворе замка их встретила взволнованная и запыхавшаяся девушка с удивительно теплыми дымчато-серыми глазами.
— Простите, я увидела вас из окна. — тяжело дыша сказала она — И поспешила на помощь.
— Благодарю. — вежливо улыбнулась Меитит — Признаюсь, он достаточно тяжел. Так что, ваша помощь будет неоценимой.
Сирина, а это была она, взяла вторую руку Яура.
— Осторожно! — поспешно предупредила принцесса Соры — Там сильный ушиб.
— Да все в порядке, леди. Ее Высочество были ко мне так добры, что боли уже практически нет.
Взгляд, брошенный леди Париоти на Рысь, мог заморозить пустыню. Яур понял, что разговора с выговором от его персональной «няньки», как мысленно он прозвал Сирину, не избежать. Меитит же была гораздо проницательнее, или женская интуиция подсказала ей. В этом взгляде незнакомой ей леди она прочла и злость, и ревность, и безответную любовь, и вместе с тем страх потерять эту любовь. Это был страдающий взгляд. Как Яур не мог этого заметить? Или же не хотел замечать?
Вдвоем они довели его до его покоев, после чего леди Париоти натравила на жертву своего личного лекаря. Аркис, казалось, только обрадовался, увидев в пациенте самого Яура по прозвищу Рысь, и, едва взглянув на него, ушел за инструментами. А леди Париоти принялась осторожно осматривать локоть пострадавшего.
Меитит почувствовала себя лишней. Она попрощалась с присутствующими, пообещала Рыси увидеться еще и удалилась восвояси.
Ее в глубокой задумчивости обнаружил Отор. Его сразу же поразило растерянное выражение лица Сорийской Акулы, бывшей всегда собранной, всегда державшей лицо. Он присел на подоконник:
— Меитит, ты тут? Что с тобой?
Она нехотя обернулась на его голос, так глубоко ушла в свои мысли, что не увидела, как он пришел:
— Со мной? А что-то не так?
— У тебя расстроенный вид. Охота была неудачной?
Меитит резко встала и отвернулась от него. Ее голос прозвучал глухо и вместе с тем слишком эмоционально:
— Я не хочу так больше! Не могу и не хочу!
— Он обидел тебя? Оскорбил? — Отор нервно, рваным движением оторвался от подоконника и шагнул к ней. Руки потянулись обнять ее за плечи, но, так и не коснувшись, опустились.
— Нет! Он не такой! — Меитит повернулась к нему лицом, ее глаза блестели от переполняющих ее чувств — Знаешь, он хороший человек. Не знаю, зачем он собирается податься в политику, но ему там не место. Там же грязь и ложь! Кругом одна грязь и фальшь! Он не заслуживает такого. И я не могу его использовать вот так, как политика…
— То есть, ты отказалась от своего замысла? Он больше тебе не нужен?
— Нет, не так. Я не хочу ТАК. Я хочу, чтобы все было по-честному, без интриг, без обмана. Он не нужен мне, как политик. Но от человека в нем я бы не отказалась.
— Что ж. — Отор отвернулся от нее и направился к двери, бросив на ходу — Удачной охоты, Ваше Высочество.
— Не говори так! — выкрикнула Меитит, но дверь уже закрылась.
Глава 8
С самого утра Яур куда-то исчез, а Эгирон не мог усидеть на месте. Он много думал всю ночь, но так и не смог определить, какая из двух девушек нравится ему больше. Атилоя или Аорет? Яур не мог поговорить с ним, он опять исчез. Кто тогда может поговорить с ним вот так на равных? Дать совет? Правильно, отец. Отец понимает, как важен его выбор, как для него самого, так и для страны.
Дикиор никогда не отказывал в аудиенции сыну, который, к слову, просил ее не так уж и часто. Просто он знал, что если Эгирон отрывает его от работы, значит, это что-то очень важное для него. Вот и в этот раз король отложил свои дела в сторону и сосредоточил все свое внимание на сыне.
Эгирон был какой-то дерганый, нервный, будто не мог сосредоточиться на чем-то одном или выбрать определенную сторону. Видя, что сын не знает, с чего начать, он взял это на себя:
— Ты хотя бы спал сегодня? Выглядишь утомленным.
— Да, то есть, нет. Не спал. Я думал. — Эгирон прошелся по кабинету от стены до стены, и снова, и еще — Понимаешь, отец, я хочу сделать выбор.
— Ты о женитьбе? — Дикиор откинулся на спинку кресла, готовясь к серьезному разговору — Какой же выбор тебя мучает?
Принц перестал топтать пушистый ковер, замер и посмотрел на отца:
— Атилоя или Аорет? Они обе мне нравятся, и я не могу выбрать между ними. Аорет милая и забавная, легкая в общении. Атилоя сама грация и женственность, похожа на ангела. Я устал от этих размышлений, понимаешь? Не могу выбрать. Я женюсь на любой из этих двух девушек. Какую выберешь?