— Да, знаю. — У дверей Ривз снова пожал мне руку. — Каролин, детективы из отдела при офисе окружного прокурора будут наведываться сюда по очереди весь день. Возможно, кто-нибудь из них увидит знакомое лицо в этом море лиц, и тогда перед нами откроется новая дверь.
Я пошла домой.
На этот раз я не пыталась прошмыгнуть в подъезд незаметно. Двери телевизионных фургонов, дежуривших в квартале, распахнулись как по команде, оттуда повыскакивали репортеры и побежали ко мне.
— Каролин… каково ваше мнение?
— Мисс Маккензи, не хотите передать обращение к вашему брату, чтобы он добровольно сдался полиции?
Я повернулась лицом к микрофонам.
— Я передам обращение ко всем, чтобы никто не сомневался — мой брат невиновен ни в каких преступлениях. Вспомните, против него нет ни одной даже самой маленькой улики. Вся версия основывается на домыслах и предположениях. И позвольте напомнить всем вам, что закона об ответственности за клевету пока никто не отменял, как и серьезного наказания за его нарушение.
Я поспешила войти в дом, не давая им возможности ответить. Поднялась к себе в квартиру и начала обзванивать тех, кому давно должна была позвонить. Начала с Ника. Он так бурно отреагировал, услышав мой голос, что я взяла это на заметку, собираясь обдумать позже.
— Каролин, больше не поступай так со мной. Я не знал, что делать. Даже позвонил капитану Ахерну, чтобы узнать, не держат ли они тебя там. Он сказал, что от тебя не поступало никаких известий.
— Я действительно им не звонила, но они знали, где я нахожусь, — сказала я. — По всем признакам, за мной велась слежка.
Я рассказала Нику, что виделась с Барбарой на острове Мартас-Винъярд, но поездка прошла впустую. Самое главное я от него намеренно утаила.
— Согласна с тобой. Видимо, она вышла за Брюса только ради того, чтобы учиться в медицинской школе, хотя, похоже, она до сих пор исполняет свою часть сделки. — Я не удержалась от шпильки в адрес Барбары. — Она поведала мне, какой внимательный и чуткий врач из нее получился и как она иногда заходит в палату педиатрического отделения, берет на руки плачущего младенца и успокаивает его.
— Очень похоже на Барбару, — хмыкнул Ник. — Каролин, как ты держишься?
— С трудом, — устало сказала я.
— Я тоже. Копы опять таскали нас с Бенни на допрос. Хочешь хорошую новость? — Он оживился. — Я продал свою квартиру на Парк-авеню.
— Ту, в которой ты себя чувствуешь как Рой Роджерс? — улыбнулась я.
— Вот именно. Агент рассказал мне, что покупатель планирует снести там все подчистую и отделать заново. Удачи ему.
— Куда теперь переедешь?
— В мансарду. С удовольствием жду этого переезда, хотя сейчас мне мало что может доставить удовольствие. Вчера вечером мы поймали в клубе девятнадцатилетнюю девчонку с фальшивыми водительскими правами. Если бы мы ее обслужили, то, вполне возможно, заведение было бы закрыто. Не удивлюсь, если окажется, что ее подослали копы, чтобы оказать на меня давление.
— Сейчас меня вообще ничего не удивляет, — сказала я вполне серьезно.
— Поужинаем сегодня вместе? Мне бы очень хотелось с тобой увидеться.
— Нет, спасибо. Собираюсь съездить в Коннектикут навестить маму. Хочу сама посмотреть, как она поживает.
— Я отвезу тебя.
— Нет, я должна поехать одна.
— Каролин, позволь спросить тебя кое о чем. Много лет назад Мак рассказал мне, что ты в меня влюбилась, и велел вести себя осторожнее, не подыгрывать тебе и не поощрять. — Он сделал паузу, явно пытаясь сохранить игривый тон. — У меня есть шанс как-то возродить в тебе ту былую влюбленность или теперь она так и останется односторонней?
Я не удержалась от улыбки.
— Это было подло с его стороны.
— Ничего подобного. — Ник вновь стал серьезен. — Ладно, Каролин. Я отпущу тебя. Но помни, что мы обязательно прорвемся.
Я расплакалась. Не хотела, чтобы он это слышал, и выключила трубку, но потом вдруг засомневалась, действительно ли он начал произносить слово «вместе» или мне так показалось из отчаянного стремления принять желаемое за действительное?
Потом мне впервые пришло в голову, что, по-видимому, мой сотовый и домашний телефоны прослушиваются. Наверняка прослушиваются, подумала я. Барротт не сомневался, что я поддерживаю связь с Маком. Полицейские первым делом захотели бы узнать, звонит ли он и как часто.
Вспоминая разговор с Ником, я подумала, как горели, должно быть, у них уши, когда он предположил, что они хотели устроить ему ловушку с несовершеннолетней клиенткой в баре.