– Узнаете себя, гражданин Поповский? Или заявите, что это не вы?
Я узнал себя. Одежонка вот только на мне была не моя. И честно говоря, всё-таки это был не я. Но если бы я рассказал правду, то не парился бы сейчас на нарах, а отдыхал бы в одной из палат психбольницы, откуда бы вышел через несколько лет полным идиотом. Нет уж! Не дай мне Бог сойти с ума! Уж лучше посох и тюрьма! Извиняйте! Я уж лучше проведу несколько лет на свежем воздухе в компании с интересными людьми с неординарными биографиями. По-моему, общение с ними даст больше, чем общение с наполеонами и александрами македонскими.
– Вы уж извините, гражданин следователь, но не могли бы вы мне напомнить, что же я такого натворил? У меня что-то с памятью, знаете.
– Дурака-то не включайте, гражданин Поповский!
На счет дурака, конечно, верно. Но я ведь тоже не лишен простого человеческого любопытства. А ведь речь идет как никак о нескольких годах моей жизни.
– Ну, ладно, Поповский! Скажу! Вы обвиняетесь в том, что раскрыли код одного из игровых автоматов. В результате чего преступным образом присвоили один миллион рублей пятнадцать копеек. Ну! Что вы скажите?
– Пардон! Сколько, вы сказали, копеек?
– Пятнадцать копеек, Поповский!
– Забавно! А что же можно в наше время купить на пятнадцать копеек? Вот незадача!
– Не надо! Не паясничайте, Поповский! Вы будете признаваться или нет?
Как ни признаться такой милой женщине? Но в чем я ей мог признаться? В чем? В том, что в один прекрасный день мне позвонил Толя Лебядкин? Еще и его впутать в это дело? Мы вместе с ним учились в университете, жили в одной комнате и делили вместе и камень науки, и горбушку хлеба. Теперь же встречались нечасто. В последний раз выпивали недели две назад. Встречаться и выпивать – это два действия, неразрывно связанные между собой. Хорошо мы тогда посидели! Толик всё что-то нес о своем изобретении. Он помешан на изобретениях.
Я в этих вещах не слишком-то разбираюсь. Да и не помню многого. Запомнил только что скальпелем он быстро и совершенно безболезненно где-то срезал у меня часть кожи. Самую чуточку! Я даже не помню, в каком месте.
Была пятница, когда он позвонил мне в очередной раз. Сначала побалагурил, а потом предложил законтачиться. Я страшно вымотался на работе и подумал: а почему бы не расслабиться. По дороге с работы я загрузился в гастрономе и к Толику. Обитает Толик на третьем этаже, это очень удобно для визитеров, потому что не надо ждать лифта, которого никогда не дождешься, когда он нужен.
Прыг-скок-перескок! И ты на месте! Дзынь-дзынь! Хозяин! Толик-алкоголик! Открывай быстрей! Сезам открылся.
– Заходи!
Но я не мог сделать и шага. Первым моим побуждением было бежать прочь. Я был охвачен ужасом, остолбенел, застыл, как соляной столб. На меня смотрел я. Да! Да! Только одежда на мне была не моя. Одежда была Толика.
– Ты чего встал!
Я прошептал (голос куда-то исчез):
– Ну, ты даешь, Толян! Ну, ты артист! Надо же так загримироваться! Я даже напугался сначала. Убежать хотел.
– Да проходи же ты! Проходи! Чего стоишь-то, как статуй?
Толик стал выкладывать на кухне продукты и бутылки из моего пакета и при этом безудержно болтал. Я же безучастно сидел в сторонке.
– Ты ошибаешься! Никакой это не грим! Неужели ты забыл, о чем я тебе рассказывал в последний раз? Забыл? Признавайся!
– Забыл! Как-то так всё смутно!
– Ну, ты даешь! Это же ведь открытие века! Да чего там века! Нашего-то века всего пять лет с хвостиком. Бери ширше и копай глубже! Нобель обеспечен! И слава на века! Так сказать, гений всех времен и народов!
– Ты серьезно?
– А то! Ну, я же тебе говорил! Неужели не помнишь? Всё-таки я сделал это! Берешь клетку у одного человека и внедряешь ее другому. Клетка несет весь набор информации о человеке. Нужно только знать, какая это клетка. И адресат – это тот, которому я клетку внедрил – перевоплощается в другого человека, в донора, у которого я брал клетку. Врубаешься? Ты хоть понимаешь, о чем я тебе говорю.
– Понимаю,– пробормотал я. – Так ты хочешь сказать, что ты…
– А чего тут говорить!– хохотнул Толик. Или это не Толик, а Я? Или какой-то Я-Толик?
Всё смешалось в доме Облонских, то есть в моей голове.
– Что тут говорить, дружище? Что говорить? Всё. Что нужно, уже сказано. Ты же своими глазами видишь, что результат перед тобой. Вот он Я-Ты!
– Так значит ты для этого скальпелем тогда? Срезал у меня что-то.
– Для этого! Именно для этого! А для чего же еще? А ведь хорошо получилось! С первого же раза и всё получилось!