Выбрать главу

— Здравствуй, сова! — сказал Гук.

— Ты кто? — спросила сова.

— Я не знаю.

— Зато я знаю. Сейчас вспомню… Ты — кукушонок!

— А что это значит?

— Это значит, у тебя никогда не будет своего дома.

— А мама с папой у меня есть?

— Твои родители — кукушки.

— А как их найти?

— Путешествуй, спрашивай…

Отправился Гук на поиски родителей. Идет и поет:

Пока смеюсь, в моей груди как будто в яркий сад окно. Что? Неудача впереди? Разлука? Слезы? Все равно! На небе мало ль было туч? Но побеждает солнца луч, И ты таинственно могуч, как бог, пока тебе смешно…

Вдруг песенка прервалась, потому что Гук увидел кого-то белого и пушистого.

— Какой ты мягонький! — сказал Гук. — Тоже, наверное, птенец?

— Я заяц.

— А что значит быть зайцем?

— Это значит: бояться и смеяться. Бояться, что кто-то тебя съест. И смеяться над тем, кто хочет тебя съесть.

— А ты не знаешь, где мои родители? Они кукушки.

— Не знаю. Но если услышу про них, я тебя догоню.

— Спасибо, зайка! — сказал Гук и отправился дальше. Он шел и пел.

Пока смеюсь, в моей груди как будто в яркий сад окно. Что? Неудача впереди? Разлука? Слезы? Все равно! На небе мало ль было туч? Но побеждает солнца луч, И ты таинственно могуч, как бог, пока тебе смешно! А если в гневе голова и злые плещутся слова, Глаза — как дохлая плотва, как ржавое веретено. И думаешь: «Смеяться? Нет! Пускай смеется тот, кто сед! Он видел свет прожитых лет, а у меня в душе темно!..» Смех — пограничная черта… Но правит миром Доброта, И у последнего крота найдется яркое зерно. Один живет, как будто спит. Второй, как злой шакал, вопит. А третий годы просидит за картами и домино… Но улыбается малыш: «Ах, глупый мир! Ты так болишь! Как будто, кроме трудных слез, тебе другого не дано! Засмейся, и любой вопрос, оттаяв, сделается прост, И ты дотянешься до звезд, живя красиво и умно…»

— Кто тут хулиганит? — вдруг раздался голос из-под земли, и оттуда высунулся недовольный коричневый зверек. Он щурился и моргал, хотя вокруг была уже настоящая ночь.

— Ты птенчик? — спросил Гук. — Ты тоже кукушонок?

— Я взрослый и преуспевающий крот.

— А ты добрый?

— Мне некогда быть добрым! Мне надо преуспевать!

— Преуспевать — значит, быть одиноким, да?

— Какой ты глупый! Слушай и запоминай!

Я блаженствую в теплом жилище. И пускай позавидуют мне! Ах, как много одежды и пищи, Ты ее не износишь во сне, Ты ее не сжуешь и во сне!
Я все понял, всего я добился, Я во всем в этом мире успел. Не постился и не утомился, Потихоньку до счастья дорылся, От любых непогод уцелел.
Говорят о каком-то там «свете», О мерцанье какого-то «дня». Я не слушаю сказочки эти, Только норку родную ценя — Ничего нет светлей для меня!..

— А моих родителей ты не видел? — спросил Гук.

— Какое мне дело до твоих родителей! — сказал крот и спрятался под землю.

Гук подождал — может, он появится, прилег под кустик и уснул. Утром он снова пустился в путь. Шел он, шел и вдруг наткнулся на спящего зверя.

— Эй ты, — проворчал зверь, открывая глаза, — куда торопишься?

— Иду искать папу с мамой.

— А у тебя их разве нет? Вот бедняга!

— А у тебя родители кто?

— Они медведи. Я бы пошел с тобой, но медведь может дружить только с медведем, так меня учат.

Если ты силен безмерно И при том несуетлив, Значит, ты умен, наверно, И красив, и справедлив.
Если ты силен безмерно, Значит, ты умен, наверно! При тебе любые звери Тише солнечных лучей. Для тебя открыты двери Без отмычек и ключей.